Враги народа

Наши списки подполья быстро пополнялись. Особенно радовали инструкторы – опытные боевики, как правило, из белых офицеров, сумевших пройти через все невзгоды и чистки в СССР или заброшенных из-за рубежа. Курсанты были массовкой, как правило, из числа восторженной и фанатичной молодежи. Господи, где же их столько навербовали в стране энтузиастов и комсомольцев? Что у них должно быть в голове, кем они должны были воспитываться, чтобы на полном серьезе требовать на построении ежедневного исполнения хором «Боже царя храни»? Конечно, петь им никто не разрешил. Не хватало еще перепугать крестьян окрестных деревень монархическим гимном.

Моральная и идеологическая подготовка в лагере велась исправно. Были даже свои политработники. Да и сами инструктора не жалели времени и под восторженными взглядами курсантов вечерами у костра рассказывали о том, как рубили красных в Гражданскую войну. Каким раем на Земле была Святая Русь до большевиков. И как она расцветет, когда это ярмо сбросят с плеч народа, и все вернется к старому укладу – крестьяне, купцы, дворяне, царь-батюшка и Государственная дума. И особенно давили на помощь благословенного Запада русским людям, стенающим под нечестивым игом.

Ничего, пусть пока потешатся…

Вообще, на меня от всего этого процесса порой накатывало какое-то эйфорическое состояние, будто мы нашли клад. Такое количество антисоветской нечисти собрать в одном месте и переписать – это большая удача. Вот только возникал вопрос, как и когда мы распорядимся этими богатствами?

Воронов надоедал своим вечным нытьем – мол, пора всех вязать. Хотя ежу понятно – сейчас еще рано. Но главное, чтобы не стало поздно. А тревожные колокольчики уже звенели вовсю. «Картель» передал «державникам» два склада со стрелковым оружием в Орловской области. Там было всего вдоволь – винтовок, наганов, патронов. Это говорило о том, что времени до значимого события остается все меньше и меньше…

Щелкали дни, лето уже перевалило за середину. Страна почти пережила июль. В проблемах, стройках, войне на Халхин-Голе.

А мы все документировали боевиков «Картеля», решив предоставить контрреволюционерам право первого хода.

Ну а потом стало совсем весело. Шторм крепчал. И на меня спустили свору профессиональных убийц…

Часть четвертая Огненный шквал

Глава 1

Поздно вечером по возращении домой я застал там нежданного и незваного гостя. Антонина была всецело занята им, так что не бросилась мне, как обычно, на шею.

– Это еще кто такой? – нахмурился я.

– Да не шуми – испугаешь его. Только что в переулке подобрала. Ты не представляешь, как он жалобно плакал. Сердце же не каменное.

Поняв, что говорят о нем, пушистый рыжий котенок с жутко смазливой мордашкой жалобно мяукнул. Да, и правда, сердце не камень.

Антонина поставила перед ним миску с молоком.

– И что ты делать с этим рыжим собираешься? – тщетно пытаясь удержать стремительно таявшую суровость, поинтересовался я.

– Ремизов, запомни, кот – это уют и защита дома! Так что Мишка будет жить у нас.

Я только усмехнулся скептически.

Но оказалась, что права она. Именно такого боевого, наглого и вместе с тем ласкового и мурлычущего доброго персонажа нам не хватало. Еще детей недостает, но все впереди.

Действительно, с котом стало мягче и уютнее в доме. И теперь мне еще больше хотелось расслабиться, побыть хоть денек в теплом мещанском болотце.

Но жизнь быстро расставила все по местам, показав, насколько иллюзорны уют и ощущение прочности бытия. И как в один момент их можно разбить, ввергнув человека в пучину неопределенности. Всего-то надо было разок встретиться с Шахтером…

После того как Шахтер сдался нам, сдал Проводника и дал подписку о сотрудничестве, он сидел тише воды ниже травы. Его звену убийц удалось легализоваться в системе обеспечения речного транспорта – что-то связанное со снабжением и черновыми работами. Проживали они в Подмосковье на берегу Москвы-реки – в бараке у пристани, к которой время от времени приставали баржи.

Работой этих вурдалаков не загружали. Жили они тихо и без приключений. Никаких заданий не поступало. Банда расхолаживалась. И все больше обострялись старая вражда и внутренние противоречия. Заместитель командира по кличке Поп смотрел на Шахтера как-то хищно и многообещающе, не упуская возможности уколоть, ввернуть шпильку. Правда, субординация пока сохранялась – командир имел все права при неподчинении ликвидировать вольнодумца. Но Шахтер был уверен – рано или поздно его самого разорвут на части. Негласно группа уже больше подчиняется Попу и только ждет команды «фас».

Неожиданно звену поступило первое задание. О чем Шахтер и поспешил мне сообщить.

Мы встретились в основательном частном одноэтажном доме на Ярославском шоссе. Через дорогу шли масштабные работы. Заканчивалось возведение ажурной арки входа на готовившуюся к открытию Всесоюзную сельскохозяйственную выставку. Уже встала на постамент грандиозная скульптура Веры Мухиной «Рабочий и колхозница», ранее венчавшая советский павильон на всемирной выставке в Париже 1937 года.