Врата Бальдура

 – Полудроу. Это будет интересно, – сказал он приятным голосом, будто самому себе, а потом уже снизошёл к жертве: – Мало того, что вы не согласились выполнить моё задание, так ещё вы ухитрились спасти эту ведьму. За это вы умрёте, а за вами и она.

 Красный маг! Тот самый Красный маг, который исчез при появлении Минска тогда на мосту. Значит, он хотел нанять их для убийства Дайнахейр. Невероятно!

 Маг бормотал заклинание и, соединив большие пальцы рук, уже хотел выпустить магию на свободу, как получил хороший удар в челюсть, от которого отлетел на несколько шагов.

 – Да откуда же ты постоянно берёшься! – Крикнул он и вытер разбитую губу, испачкав при этом аккуратную каштановую бороду в кровь. Он быстро пробормотал что-то, искрящийся шар слетел с руки мага Тэя и безошибочно достиг цели. Минск застыл на месте с выражением неприкрытой ненависти.

 – Эдвин! – Услышала Равена голос Дайнахейр. – Я здесь!

 Магесса стояла на ступенях, окутанная голубой сферой защиты. Эдвин, как назвала мага рашеманка, тотчас наложил на себя заклинание каменной кожи. «И началось светопреставление», – как потом говорили в Нашкеле. Жители прильнули к окнам, самые смелые вышли на улицу. Пучки магических снарядов сорвались с пальцев магов почти одновременно, но они оба остались невредимыми. Цветной шар Эдвина. Огненная стрела Дайнахейр. Молния Красного мага. Конус льда ведьмы из Рашемана. И снова ни одной царапины. Они оба знали, что их защита не вечна. Но ни тот, ни другой не желали просто ждать, когда противник станет уязвим. У Эдвина было преимущество: он готовился к этому бою. В распоряжении Дайнахейр было несколько заклинаний, которыми она часто пользовалась.

 Защита слетела с неё совсем неожиданно. Красный маг усмехнулся и принялся за очередное заклинание. Дайнахейр расслышала, что Эдвин вызывает огненный шар. Надо было сбить его, не дать сказать последнее слово. Но как? Каменная кожа всё ещё окутывала его надёжной защитой. Ведьма из Рашемана оглянулась вокруг себя, и улыбка тронула полные губы. У своих ног она увидела увесистый булыжник. Было ещё кое-что, что она делала также хорошо, как и колдовала. Булыжник влетел магу прямо в лоб, он попятился, и собранные было воедино слова заклинания разлетелись в разные стороны. Дайнахейр отряхнула руки, и тут же уверенно и чётко зазвучали части её заклинания. Эдвин заметил, что полудроу окончательно оклемалась, да и с телохранителя рашеманки сошло удержание. В тот момент, когда в грудь ему ударила мощная струя огня, несколько слов слетело с губ Красного мага. Равене сперва показалось, что это было ругательство, но когда буйство стихии закончилось, мага не оказалось на месте, лишь межуровневый портал сужал свои границы.

 – Отличный удар, – потирая плечо, похвалила воительница.

 – Выстрел Арганаззара – одно из моих любимых заклинаний.

 – Я про камень…

 – Ах, это! – Дайнахейр засмеялась, прикрыв рот ладонью. – Не всегда успеваешь прочитать заклинание, даже самое короткое. Иногда и камень приходится швырнуть, а швыряю я их, к слову, очень метко.

 – Он погиб? – Равена смотрела туда, где только что стоял мужчина.

 – Не знаю. Эдвин – сильный маг. Прыгнул он в портал до или после того, как огонь достиг его? Исчезла его защита или нет? Я не знаю. Возможно по ту сторону портала лежит его дымящийся труп, возможно сейчас он готовит новое нападение. Во всяком случае, мы не увидим его какое-то время.

 «Что же они не поделили?» – Подумала воительница, но расспрашивать не стала. Она давно усвоила, что негоже встревать в спор двух магов.

 Дайнахейр теперь была одета в новое платье из калимшанского нежно-сиреневого шёлка. Оно было сшито на южный манер и оставляло открытой тонкую талию, а глубокое декольте подчёркивало шикарную грудь, однако юбка, полностью скрывая ноги, касалась земли. В её комнате на спинке стула висела мантия архимага, выменянная у Талантира на некоторые интересующие его сокровища из пещеры огра-мага – поработителя нереиды. Маг встретил их всё тем же лицом без каких-либо эмоций и вопросом: «Что? Опять?» Потом он очень долго беседовал с Дайнахейр на темы, понятные лишь магам, а на прощание всё же пожелал «удачи».

 Они привели в чувство Имоен, и Равена повела её в комнату отдыхать. К ним подбежали Джахейра и Халид, которые так и не смогли пробиться сквозь толпу зевак у двери таверны.

 – Н-но мы были с вами д-духом! – Пошутил виновато Халид.

 – Мы знаем, – держась за больную голову, кисло улыбнулась Имоен.

 Выход в шахты был утверждён на утро послезавтрашнего дня.

 – Где здесь начальник шахт? – Спросила Равена из-под капюшона у одного шахтёра.

 Тот с трудом разогнул спину.

 – Видите вон того орущего мужика в красном камзоле? Это и есть Эмерсон – начальник шахт.

 Камзол Эмерсона был добротно сшит и богато украшен золотой нитью. Предполагалось, что он придаст ему деловой вид. Но местами красный бархат был испачкан в рудной пыли (начальник отнюдь не чурался покопаться в только что прибывших вагонетках), поэтому одежда смотрелась скорее комично.

 Стоящий рядом с ним охранник шепнул ему что-то на ухо.