Врата Европы. История Украины

Король не упустил шанса взамен за уступки православной иерархии поставить ее под контроль своего человека. Чтобы совсем уж выбить почву из пророссийской партии, послы “благочестивой веры” на сейме избрали себе нового митрополита — Петра Могилу, архимандрита Киево-Печерской лавры. Явившись в Киев, он велел схватить Исайю Копинского, своего предшественника, и заточить его в лавре. Бывший офицер польской армии, человек из окружения Борецкого и Смотрицкого, он действовал решительно, в помощи казаков не нуждался и не церемонился с их ставленниками.

Кроме того, Могиле покровительствовал король — он ведь и сам был немного принцем. Симеон, его отец, занимал какое-то время престол господаря Валахии, затем Молдавии. Когда Петру ребенком пришлось уехать в Речь Посполитую, он занял подобающее место среди знати. Теперь Могиле слагали панегирики, восхваляли его как нового владыку Руси, или, в подражание грекам, России. В роли наследника Владимира Великого и Ярослава Мудрого он заменил вельмож вроде Константина Острожского и казацких гетманов — таких как Петр Сагайдачный. Один из поэтов, выступая от лица Софийского собора, предварил похвалу риторическим вопросом митрополиту:

Помниш, яко пред тым Россія бывала
Славна, як много патронов мѣвала?
Тепер их мало: тебѣ хочет мѣти.

Могила с большим пылом взялся за восстановление храмов, сооруженных во времена Киевской Руси, и многое успел сделать. Однако в XVII столетии под реставрацией понимали совсем не то, что в наше время. Облик Святой Софии до сих пор показывает, насколько пренебрегали византийскими канонами архитекторы киевского митрополита. Они отстраивали здания в стиле, который сложился под воздействием европейского барокко. Нынешний собор на Софийской площади ярко демонстрирует характер тех перемен, которые внес в церковную жизнь митрополит Петр. Хотя внутренние стены украшены византийскими фресками, снаружи собор выглядит так, словно его возвели в эпоху барокко.

Вестернизация византийского наследия и реформа церкви, необходимые, чтобы ответить на вызов обеих ветвей западного христианства, — вот две задачи, которые поставил перед собой Могила, пастырь и просветитель. И в обновлении зданий, и в воспитании умов подражать приходилось Западу — главным образом католическому. Униаты и православные, ожесточенные конкуренты, желали пустить в дело все полезные новшества, не слишком жертвуя византийским обрядом. Но униаты без зазрения совести могли отправлять молодежь учиться в Рим и коллегии иезуитов по всей Европе. Что было делать православным? Могила нашел выход: в 1632 году учредил в Киеве первую православную коллегию с учебным курсом, основой которого послужил иезуитский. Ее образовали путем слияния Киевской братской и Лаврской школ. Позднее ее повысили до университета — Киево-Могилянской академии, затем преобразовали в духовную академию, а при большевиках закрыли. Едва Украина добилась независимости, “Могилянку” возродили в виде современного университета — как и в те далекие времена, наиболее западного по духу во всей стране.

Могила, сын румынского господаря, закрепил за Киевом статус столицы православного книгоиздания. Напечатанные в 40-х годах XVII века в Киеве книги читали далеко за пределами Украины. Одна из них, “Литургикон”, стала первым систематическим изложением православного богослужения. Другая, “Собрание короткой науки об артикулах веры”, представляет собой катехизис — 260 вопросов и ответов, раскрывающих основы православной религиозности. Завершена она была около 1640 года, через несколько лет одобрена всеми четырьмя восточными патриархами. С 1645 года ее издавали на разных языках от Киева до Амстердама. Руководимый Могилой авторский коллектив составил ее под явным влиянием католического мировоззрения и в ответ на вышедший в 1633 году по-гречески в Стамбуле, под эгидой патриарха Кирилла Лукариса, катехизис ярко выраженного протестантского характера. Утверждение труда Петра Могилы главами восточных церквей сделало этот катехизис эталоном для всего православного мира, включая Россию.