Врата «Грейвз»

– А могут оказаться пропавшими деньгами Таунби.

– Частью их. Скорее всего так оно и есть.

– И насколько я понимаю, Чарли, они могут оказаться и вашими.

Она взглянула мне в глаза, и секунду мы смотрели друг на друга. Мы говорили о том, чтобы украсть, но вот только у кого?

Глава 24

Идеальный мыслитель, – заметил он, – рассмотрев со всех сторон единичный факт, может проследить не только всю цепь событий, результатом которых он является, но также и все вытекающие из него последствия.

Пять апельсиновых зернышек[24]

Когда я проснулся в воскресенье утром, Адриана уже ушла на встречу к Фредди. Но оставила записку, в которой было всего несколько слов: «Увидимся, когда вернусь. А». Одевшись, я вышел и позавтракал овсянкой. Я просмотрел газеты, но не нашел больше упоминаний о Мэри Хопсон.

Накануне я решил, что хочу проверить, не удастся ли как-нибудь отвлечь Конан Дойла от этого дела. Я надеялся, что смогу убедить его оставить расследование. Однако я беспокоился, что Стэнтон может представлять опасность и для него. Не было никаких сомнений, что сэр Артур не одобрил бы многое из того, что мы сделали. Теперь еще Адриана была в розыске и возникла эта куча денег.

Адриана – убийца, за которой охотится полиция. Говорить это Конан Дойлу я, разумеется, не стану, особенно после того, как он предупредил меня, чтобы я ее не впутывал. Я потратил еще немного времени на то чтобы обдумать, что я ему скажу – естественно, полуправду, и через два часа, в свою очередь оставив записку для Адрианы, поехал в его лондонскую квартиру.

К тому моменту я сочинил целую историю и по этому поводу чувствовал себя виноватым. Сэр Артур был хорошим и честным человеком. Но обман казался необходимым для защиты Адрианы, по крайней мере на настоящий момент. Пока я не придумал удовлетворительного объяснения, которое можно было бы предложить полиции относительно преследования Мэри Хопсон, не говоря уже об убийстве и побеге с места преступления. И хотя я хотел быть честным с сэром Артуром, я не мог позволить себе сказать правду.

Я ждал в той самой библиотеке, где все началось, когда вошел сэр Артур. Не успел я подняться и пожать ему руку, как он прошел прямо к письменному столу и сел без предварительного приветствия и без своей обычной приятной улыбки. И только когда он взглянул на меня, на его лице появилось удивление.

– Я бы вас никогда не узнал, мой мальчик. Что происходит, Чарльз? Все это дело превращается в кошмар! Два выстрела – не говоря уже о вскрытии могилы. Что вы делаете, во имя Господа?

– Да, сэр Артур, дело запутанное, – сказал я. – Но я думаю, оно почти закончилось. Возможно, совсем закончилось.

– Что случилось с этой Хопсон? В газетах писали, что ее застрелила другая женщина.

– Не знаю, – солгал я. – Думаю, произошла ссора внутри их группы.

Он посмотрел на меня, скептически подняв брови:

– А с чего бы такому случиться, Чарльз?

– Думаю, один из них каким-то образом узнал о местонахождении денег, которые принадлежали Гассману. Пока не знаю, выяснили ли это до или уже после его смерти.

Строго говоря, это уже было ложью. Это было возможно, даже вероятно, но не отвечало на его вопрос.

Он медленно покачал головой с выражением сомнения:

– А как все это связано со мной, Чарльз? Именно это я хотел, чтобы вы узнали. Но все, что нам удалось сделать, – это лишь умножить количество вопросов.

– Это тоже может иметь отношение к деньгам. Возможно, Мэри Хопсон должна была повлиять на Хелен Уикем, если бы встретилась с ней. Вы были тем человеком, который мог это устроить, а вас они могли заинтересовать этим делом, связав его со спиритизмом.

– Хотите сказать, Мэри должна была загипнотизировать Хелен?

– Возможно.

– Но все-таки начнем с того, – нетерпеливо сказал он, – откуда они узнали об отце? О нашей ссоре? Об альбоме?

Я вспомнил о том, что два дня назад нашел тот самый рисунок, и подумал, не стоит ли упомянуть о нем. Но решил этого не делать, в надежде все-таки усыпить интерес сэра Артура. И я все еще не знал, как вставить в свой рассказ дневники.

– Уверен, у них был доступ к подробным записям, сделанным доктором Гассманом, – возможно, к пропавшим дневникам, о которых нам рассказала Алиса Таппер. Таким образом они выяснили, о чем написать вам.

Он помолчал и обдумал эту мысль.

– А вы видели эти записи? – спросил он.

Я ответил не сразу:

– Только некоторые бумаги.

Он положил руку на лоб и откинул голову, словно представляя всю картину.

– Итак, возникла еще одна женщина, та, которая подралась с Мэри Хопсон. Но ее не было в списке. Что вы знаете о ней?

Перед очередной ложью я даже запнулся: