Врата Изгнанников

— Нет, — сказала Моргейн, — готовая отказаться от хижины, несмотря ни на что, — я не хочу других гостей, — и сердце Вейни упало, как от слабости, так и признания того, что она всегда права.

— Это убежище охотников, — возразил Чи. — Не думаю, что в ней кто-то есть.

— Проверь, — сказала Моргейн Эогару, и с большим пылом, чем за последние несколько часов, Эогар пришпорил лошадь, взобрался на склон, с некоторым трудом спустился с лошади и, вынув меч, заглянул внутрь.

Потом воин повернулся и махнул им идти к нему, его меч мрачно вспыхнул в темноте. Вейни с облегчением вздохнул и направил Эрхин прямо за кузенами Эогара, не забывая время от времени поглядывать на них и держать свой меч между ними и Моргейн, тем более, что эта мрачная дыра наводила на мысли о предательстве.

Но когда они поднялись по склону и спустились на землю рядом с хижиной:

— В этом месте ничего не слышно, — сказала Моргейн, последняя, кто еще сидел на лошади, ее голос заглушался ревом водопада, бьющегося о камни. — Мне это не нравится.

Вейни взглянул на нее сквозь мокрое седло Эрхин. — Да, — хрипло сказал он, мгновенно понимая, что она права, но чувствуя, как мокрая кольчуга давит на спину, а холодная вода течет по шее и бриджам, собираясь в сапогах. Вторая придирка к этому месту. Он уважал ее инстинкты, но на сердце было тяжело. «Небеса сохрани нас, лио, но здесь по меньшей мере трое людей, которым ты можешь доверять», не сказал, но подумал он.

Но было еще и трое воинов Арундена, высоких и сильных, и если сейчас они поскачут дальше, то эти люди не поднимут ночью мятеж: дождь и усталость свяжут им руки

А он, Бог помоги им, должен выполнить все ее приказы, или она убьет их всех, а он не был уверен, что сможет сражаться после такого дня…

— Мы едем дальше, лио? — спросил он, глубоко и устало вздохнув.

Она взглянула назад, ее взгляд скользнул к Чи с Броном, которые, неясно освещенные вспышками молний, уже сняли седельные сумки со своих лошадей, Чи безуспешно пытался удержать в руках промокшее одеяло, а ветер вырывал его из рук, с мокрых бриджей текла вода. Они оба, молодой мужчина и юноша, еще не оправились от тяжелых ран, страдали от холода и едва стояли на ногах, дойдя по полного изнеможения.

— Нет, — сказала она голосом, таким же усталым, как и у него. Моргейн соскользнула со спины Сиптаха и повела его к хижине. — Мы разожжем костер, если сумеем найти достаточно дерева. По меньшей мере дождь заглушит дым. И если кто-нибудь потревожит нас ночью, ему крупно не повезет.

Для костра они собрали мертвые сучья деревьев, валявшие среди камней, а черное оружие Моргейн заставило их вспыхнуть, чему Вейни по-настоящему обрадовался, потому что, несмотря на сухое сердце сучьев, даже ему, умелому охотнику, пришлось бы пролить море пота, прежде чем растопить такой огонь. Быстрое прикосновение красного света к мелким веточкам и коре, ободранной с деревьев, небольшая помощь от мертвых сухих листьев, валявшихся на полу хижины, и мгновенно появилось маленькое пламя, весело запахло дымом, занялись ветки поменьше, потом загорелись большие толстые сучья, и вот свет огня осветил ее лицо и испуганные лица их спутников.

Люди Арундена не могли и надеяться на такой комфорт.

— Это можно использовать и по другому, — сказала Моргейн человеку, который с ужасом глядел на ее черное оружие. Другой — Патрин — тяжело вздохнул. Никто из них не выглядел уверенным в себе.

Очень хорошо, подумал Вейни. С братьями проблем не будет — Чи сбросил с себя мокрое одеяло и подвинулся поближе к костру, сделанному при помощи колдовского огня кел, а Брон расслабился, снял с себя сапоги, поставил их рядом с костром, и на его лице даже появилась робкая улыбка, хотя он еще и дрожал всем телом.

Однако Эогар и его родственники — другое дело, но и они были в сложном положении, перейдя от своего лорда в подчинение ведьме-кел, несмотря на возражения священника. Они жались друг к другу, немного в стороне от других, старясь согреться. Кузен по имени Тарз сильно чихнул, на мгновение охватил голову руками, и чихнул опять.

Если они начали день с головной болью, злорадно подумал Вейни, сейчас они полностью несчастны. Он даже слегка пожалел их — хотя и не настолько, чтобы повернуться к ним спиной, принес им немного сучьев и горящую бересту, зажав ее двумя ветками, и разжег маленький костер. Однако он не собирался идти наружу на дождь, если им нужно побольше сучьев. — Я, — сказал он, — не собираюсь выходить наружу, во всяком случае ради вас.

Эогар и Патрин поняли намек и отправились в летящий туман собирать древесину для костра, а Вейни вернулся к Моргейн и братьям, ослабил завязки брони, распустил пояс, снял с себя мокрый плащ и, пока Моргейн кипятила чай, сел на пол рядом с Чи и Броном, откинувшись спиной на камень, левое плечо оказалось вблизи сухих веток, из которых была сплетена их хижина.

Лошади снаружи громко жаловались на дождь, а Сиптах угрожающе фыркнул, когда появились двое мокрых незнакомцев. Те, поняв намек, обошли стороной его, кобылу и даже мерина Чи.