Врата Победы: Ленинград-43. Сумерки богов. Врата Победы

Этот американец подсел ко мне за столик в «Белых ночах». Сначала сидел чуть поодаль, я подумала, кто-то из преподов здешней Корабелки, их из Ленинграда столько приехало совсем недавно, что всех я еще не знаю. И лицо его мне смутно показалось знакомым, вроде видела где-то, но вспомнить не могу. А так мужчина вполне приличный на вид, лет сорока, в штатском костюме с галстуком. Нет, в принципе против такого знакомства ничего не имею – для тех, кто не замужем, и если человек хороший. Но не с иностранцем же – это себя надо не уважать! Ведь ясно, что серьезных намерений тогда быть не может – а поматросить и бросить ищите своих дур!

А он к официантке обратился, по-русски, но с заметным акцентом. И указывает на мой столик, просит что-то передать. Визитная карточка – это у них в приличном обществе так знакомиться принято. И что мне с этим делать? На меня уставился, ждет ответа.

Вообще-то «Белые ночи» – это лучшее заведение здесь. И в смысле порядка тоже – если что, патруль появится через минуту. И знают тут меня очень хорошо – в моей воле устроить этому типу проверку документов и установление личности, пару-тройку часов в холодной. Вот только сильно подозреваю, что это не флирт, а совсем другое. Уж больно всё тихо – англичане после истории с Беннетом никак себя не проявляют, и мистер шимпанзе из госпиталя вышел, но ведет себя тише воды ниже травы, исправно кушает дезу, что ему скармливают. А так быть не должно – значит, процесс идет, вот только мы не видим. Так что стоит разобраться подробнее.

И тут я опускаю взгляд и читаю имя на визитке. Вот это номер! Этого человека здесь быть не должно, ну не приезжал он в СССР, разве что много позже. На известном фото он уже старый, с сединой и бородой – вот почему я сходство уловила, а не узнала. Но здесь-то он что делает? Ленка, стерва, хотя бы предупредила, через нее ведь все документы на приехавших иностранцев проходят – а впрочем, она же не знает ничего, для нее это лишь имя в списке. Сама виновата, надо было внимательнее прочесть! И патруль звать как-то неудобно – зачем нам международный скандал?

Вообще-то он в той истории считался другом СССР, «прогрессивно мыслящим». И в работе на ЦРУ и ФБР замечен не был. В эту войну же, вспоминаю его биографию на компе, вот запомнилось: «Участвует в боевых полётах бомбардировщиков над Германией и оккупированной Францией. Во время высадки союзников в Нормандии добивается разрешения участвовать в боевых и разведывательных действиях, встаёт во главе отряда французских партизан численностью около двухсот человек, бои за Париж, Бельгию, Эльзас, прорыв «линии Зигфрида», часто оказывается на передовой впереди основных войск». В Англии он с сорок третьего – а что, вполне мог заинтересоваться, что у нас происходит. Вот только на меня ему кто указал? Или всё ж случай, если по биографии, он четыре раза женат был – вот не понимаю я этих «творческих и духовно богатых»: стало неинтересно, разбежались, с другими сошлись. Не любовь это, а черт знает что! Не нужен мне никто, кроме моего Адмирала – и даже этот, если ухаживать начнет, неприятностей получит, несмотря на имя! Но всё ж интересно, что ему от меня надо? Когда-нибудь своим детям расскажу, как беседовала с самим…

– Миссис Лазарева?

Значит, знает. И кто же ему на меня указал?

– Простите за беспокойство, в этом городе я проездом, в Ленинград. И один мой друг в Лондоне советовал мне обратиться к вам, отрекомендовав вас как «самую влиятельную особу, которая может там решить любую проблему, или напротив, вам проблему создать». Могу ли я просить вас о небольшом интервью, если, конечно, вы располагаете временем?

Так спрашивайте, мистер.

– Что вы хотите узнать?

Только боюсь, что вы обратились не по адресу. Если вы ищете на свою голову приключений как в осажденном Мадриде, то вам для начала следует поспешить в Ленинград, там вам расскажут очень много такого, что ваши добропорядочные читатели поседеют. Затем вам следует проехать по освобожденной советской территории, взглянуть и послушать, что творили там фашисты. И в завершение, может быть, вам не откажут и в поездке на фронт – увидите, чем эта война отличается от той, вам знакомой. Ну а тут глубокий тыл, где не падают бомбы, не рвутся снаряды, здесь не происходит ничего интересного для вас.

– Мне интересны не события сами по себе, а люди. Сюжет лишь раскрывает психологию персонажей. Мне казалось, что я хорошо узнал русских – по Испании. Теперь я вижу, что это не так.

– Отель «Гавана»?

– Нет, это место называлось «Флорида». Ваши называли меня товарищ Эрнесто. Не «дон», как было написано в каком-то журнале, для республиканцев это было бы, наверное, так же, как для вас «благородие». Кроме Мадрида, была еще Барселона – чтобы написать, надо было видеть своими глазами.

– А герою вы, конечно же, дали некоторые свои черты? Американского профессора, ставшего партизаном-подрывником. Три последних дня его жизни.

– Не знал, что эта вещь издавалась на русском.

– Я прочла на английском. Попала случайно в руки.

– И как вам?