Врата Птолемея

— Ноуда времени не тратит! Он создает себе войско.

— И заодно избавляется от единственных людей, способных ему противостоять, — сказал Мэндрейк. — Бес, как обстоят дела в других местах?

Малыш пожал плечами.

— Это зависит от точки зрения. Как по мне, все просто замечательно. В этом здании живых людей почти не осталось. Снаружи, в центре Лондона, собираются большие толпы простолюдинов, осмелевших оттого, что правительство на них никак не реагирует. В Уайтхолле два отряда оборотней с грехом пополам обороняют подходы к Парламенту. Несколько волшебников лихорадочно пытаются связаться со своим начальством, но у них ничего не выходит.

— Ага! Так все же кто-то из волшебников еще на свободе! — Мэндрейк возбужденно тряхнул головой. — Точно, ведь низшие сословия не были на премьере. Быть может, они сумеют нам помочь… Каких демонов они используют?

— Кучку хилых фолиотов, которые прячутся за мусорными баками, видя приближающихся простолюдинов.

Мэндрейк застонал.

— Это безнадежно! Бес, ты принес плохие новости, но ты хорошо потрудился. — Он сделал величественный жест. — Если я останусь жив, ты обретешь свободу.

— Выходит, сидеть мне тут до скончания веков!

И диск опустел.

— Итак, на помощь со стороны рассчитывать не приходится, — медленно произнес волшебник. — Надеяться остается только на посох — если я, конечно, до него доберусь. И если сумею заставить его работать…

Китти подергала его за рукав.

— Ты мне рассказывал про Врата Птолемея. Так что именно следует делать? Очень ли это сложно?

Волшебник вырвался и посмотрел на нее зло и растерянно.

— Да что ты прицепилась к этим Вратам?

— Птолемей использовал Врата, чтобы добраться до джиннов — это был жест примирения, жест доброй воли. Если мы хотим получить помощь, нам нужно сделать то же самое, и как можно быстрее.

— Получить помощь? О господи! — И Мэндрейк заговорил так, словно имел дело с тупым ребенком: — Китти, демоны — наши враги. Они были нашими врагами на протяжении тысячелетий. Да, их могущество полезно, но демоны злы и причинят нам зло при любой возможности. Они доказали это не далее как сегодня вечером! Малейший шанс — и вот они уже вторглись в наш мир.

— Некоторые вторглись, — сказала Китти. — Но не все. Бартимеус не согласился остаться.

— И что с того? Бартимеус — ничтожество! Он всего лишь один из посредственных джиннов, к тому же истрепанный до нитки оттого, что я продержал его тут слишком долго.

— И тем не менее он предан нам. Во всяком случае, мне. Может быть, и тебе тоже, несмотря ни на что.

Волшебник покачал головой.

— Ерунда. Он предан тому, кто последний его вызвал. Всего несколько дней тому назад он служил другому хозяину, несомненно одному из моих врагов. Но это все не имеет отношения к делу. Чтобы добыть посох…

— Его вызывала я.

— …мне необходимо будет выбраться отсюда. А ты можешь отвлечь… Погоди-ка. Что ты сказала?

— Это я его вызывала.

Глаза у Мэндрейка остекленели, он пошатнулся. Изо рта у него стали вырываться странные булькающие звуки, будто у рыбы, вытащенной на берег.

— Но… но ты же…

— Да! — воскликнула Китти'. — Я простолюдинка. Молодец. Но это теперь ничего не значит, верно? Оглянись вокруг! Все перевернулось вверх дном: волшебники погубили правительство; демоны являются по доброй воле, вызванные своими собратьями; на улицах хозяйничают простолюдины. Все, что раньше считалось неколебимым, рассыпается, Мэндрейк, и верх возьмут только те, кто приспособится. Лично я намерена приспособиться! А ты?

Она указала на дверь.

— Сюда в любой момент может вернуться Факварл и отвести тебя к Ноуде! Что, до тех пор ты так и будешь увиливать от ответа? Да, я немного научилась вашему ремеслу. Я вызвала Бартимеуса. Я хотела заключить с ним союз, но он отверг мое предложение, потому что я не смогла довериться ему. Видишь ли, он сомневается в нас. В его прошлом был только один человек, который доверился ему целиком и полностью, и это был Птолемеус.

Мэндрейк выпучил глаза.

— Что?! Неужели тот самый Птолемей, который…

— Да, тот самый. Он воспользовался Вратами, он сделал жест доброй воли. А как ты думаешь, отчего Бартимеус до сих пор носит его облик? Ах, ты и не догадывался? Ты столько лет учился — и не умеешь видеть того, что у тебя перед носом?

Китти печально покачала головой.

— Когда я его вызвала, — продолжала она, — Бартимеус сказал мне, что для Птолемея он сделал бы что угодно, из-за того поступка, который он совершил. «Наша связь не имела границ» — вот как он выразился. А слышал ты, что он сказал сейчас, перед тем как уйти?

На лице волшебника отразилась дюжина чувств одновременно — отразилась и схлынула, оставив его спокойным, бесстрастным и отрезвленным. Он покачал головой.

— Нет, не слышал.