Врата Совершенного Знания

С минуту никто не двигался. Цю был слишком ошеломлен неожиданным выпадом, чтобы сопротивляться. Он подался назад, в растерянности теребя воротник рубашки. Поднос выскользнул из рук заклинателя на землю, кубки покатились в разные стороны. Цю недоуменно смотрел на него.

Но в этот момент улыбка на лице японца погасла. Он выронил кубок и обхватил руками свой огромный живот, словно ребенка. Еще несколько секунд он продолжал стоять, уставясь в одну точку и как будто удивляясь чему-то. А потом, в полной тишине, с грохотом повалился на стулья лицом вниз.

Цю наклонился и, перевернув японца на спину, положил палец на его сонную артерию и поднес ухо ко рту — мертв.

Японцы столпились вокруг, отпихивая друг друга и вопя. Цю выпрямился и, оказавшись лицом к лицу с заклинателем змей, заметил, как выражение испуга сменилось злобой.

Быстро отступив, фокусник схватил дохлую кобру. Молниеносным взмахом руки он накинул змею на шею Цю, как колесо. Но ничего не вышло: змеиная кожа была сухой, точка опоры отсутствовала, и Цю одним резким движением освободился: в это короткое мгновение он встретился лицом к лицу со смертью. Цю побежал.

Прорываясь сквозь кольцо беснующихся японцев, он наткнулся на Сиу, который угрожающе размахивал зонтиком, словно мечом. Цю сообразил, что противников у него двое. Не долго думая, он с размаху ударил Сиу в живот и помчался в переулок. Шаги за спиной. Крейслер? Нет, он не мог поверить, что он замешан. Сиу? Тот еще отдышаться не успел. Значит, заклинатель змей. Но Цю понимал, что лучше не оглядываться, не тратить время.

В конце переулка он, не замедляя шага, свернул налево, где должен быть клонг. Цю, не задумываясь, бросился прямо в тухлую, зловонную воду. Канал оказался мелким, с толстым слоем тины. Цю зашлепал по направлению к ближайшим огням и ветхим домам. На противоположной стороне канала он заметил еще один скудно освещенный переулок и выбрался наверх. Хлюпающие шаги преследователей, казалось, настигали.

Цю помчался по переулку, очутился на ярко освещенной магистрали и внезапно наткнулся на зазывалу.

— Хотите взглянуть на что-нибудь интересное, господин? Шоу с девочками, шоу с мальчиками…

Цю с такой силой вцепился в руку зазывалы, что тот взвыл от боли.

— Да! Хочу!

— Хорошо, хорошо, идите сюда…

Так-так был припаркован возле тротуара. Зазывала поспешно усадил в него Цю и начал торговаться с велорикшей. Цю прервал этот процесс, сунув под нос ошеломленному водителю банкноту в сто батов. Водитель, едва взглянув на нее, без дальнейших разговоров врубил мотор.

Движение было все еще мощным, но велорикша ввинчивался и выныривал из самых жутких пробок, швыряя Цю и его сопровождающего из одной стороны коляски в другую. Цю оглянулся и поймал взглядом чью-то фигуру — это мог быть Сиу, — который забирался в такси. Повернувшись к водителю, он заметил, что тот снижает скорость на красный свет.

Цю стукнул его изо всех сил по плечу.

— Вперед! — заорал он.

Водитель не знал китайского, но у него не возникло никаких сомнений насчет смысла этих слов. Он пустился во весь дух.

Цю оглянулся через плечо. Такси задержалось на красный свет, но, пока он смотрел, свет переключился, и машина устремилась вперед, быстро нагоняя маленький так-так. Как раз в тот момент, когда их разделяло несколько ярдов, велорикша сделал такой резкий поворот, что пассажиры чуть не вылетели из так-така. А такси преследователя, застигнутое врасплох этим маневром, пролетело мимо.

Они остановились на большой площадке перед домом с двумя подъездами, выстроенном в западном стиле. Цю выпрыгнул и посмотрел в дальний конец двора, где стоял живописный алтарь. Вокруг него, растянувшись, скрестив руки на груди и открыв рот, мирно спали молодые ребята. Почему-то они напоминали Цю хищников, которые только что закончили свою трапезу, — стадо спящих крокодилов.

Водитель посигналил. Один из юношей открыл глаза и привстал. Увидев, что прибыли клиенты, он издал леденящий душу вопль плакальщика на похоронах — и все вокруг ожило.

Около дюжины подростков вскочили и бросились в дом через боковую дверь. Цю не стал ждать, пока его пригласят. Споткнувшись о порог, он оказался в темной комнате, услышал, как игла заскрипела по пластинке, и тут же влажный ночной воздух наполнился тяжелым ритмом «диско». Позади бара включился фонарь: двое молодых людей лихорадочно готовились к работе. Потом вспыхнули прожектора, осветив сцену.

В дальнем конце полутемной комнаты Цю увидел лестницу. Он рванулся туда. Но, не успев пробежать и половину пути, почувствовал, как его схватили за руку, и обернулся.

— Привет, — сказал человек, помешавший Цю, — меня зовут Ганс. Я здесь главный. Хозяин. Как-вы-по-живайт? — спросил он, коверкая слова.

— Я спешу.

— Вижу, — бесстрастно произнес Ганс и еще сильнее сжал руку Цю. Он был очень высокий, мускулистый, голова обрита почти наголо. Неприятный тип. — Пить путешь?

— Пиво, — ответил Цю, судорожно сглотнув.

— Карашо, сядь. — Ганс отпустил Цю. Один из подростков, прежде спавших возле алтаря, поспешно пододвинул ему стул. Цю сел.