Врата учености

— Зачем критику давать? Вот и Татищева в «Ведомостях» напечатал, а он прямо требует к образованию не пускать податные сословия. Тебе наперекор и регламенту гимназии с университетом тоже.

— Сразу куча причин. Пора всем показать, что вы можете мыслить и излагать нечто противоречащее словам воспитателя. — Я постарался улыбнуться пообаятельней. Пришло время доказать, что не с моего голоса поет. — Не токмо мои советы одобряете, еще и сами рассуждаете. Пора выходить на свет, ваше высочество. Начинать собственную игру.

Она заметно поежилась. Такое поведение без позволения Анны Иоанновны могло закончиться чем угодно. Новым назначением, запиранием двери на тяжелый замок, лишением денежного содержания, публичного отказа в наследовании. Но нельзя вечно быть ребенком. Скоро семнадцать лет, и это определенно рубеж.

— Замужество — это прямое признание совершеннолетия. Я не призываю, — поспешно сказал, не дожидаясь возмущенного вопля, — бежать с требованием назначить свадьбу. Но императрица явно тянет, не зная, на что решиться. Пришла пора подать заявку на создание собственной партии. Для начала продемонстрировав наличие определенных взглядов и ума.

— Ты хочешь, чтоб я вмешалась в работу «Ведомостей»? — В тоне прозвучало недоверие.

— Ну, скажем, изредка подключалась бы на особо актуальные темы.

— И будешь опять печатать отзывы? — с опаской спросила.

— Как лучше всего получить мнение публики о неких действиях правительства? Можно читать доносы из Тайной канцелярии, а есть вариант получить прямой отзыв. Необязательно все печатать, но полемика и сведения, кого поддерживают, даст достаточно для понимания настроения общества.

Хм. Образованного. Еще и потому мечтаю развивать грамотность. Не одно дворянское мнение слышать — еще и купечества с мещанством. И тот же Татищев со своим возмущением по поводу обучения податных людей не напрямую к Анне Иоанновне побежал, требуя принять меры, а раскрылся. И я смог дать ответ, рассказав о необходимости выращивания чиновничества.

Те самые факты, из разговора с Феофаном годы назад, еще более отточенные и четкие. Не корысти ради, а державе на пользу. Попробуй возрази, если императрица недавно потребовала всех не явившихся определить в войска под страхом наказаний. Не рвутся дворяне на службу в реальном мире.

Петр заставлял, теперь она вынуждена тащить за шиворот. Забыли, для чего и почему им поместья дадены. А если уж идут, так не в канцелярию. Это в сказках они мечтают жизнь за Отчизну отдать. Все сложнее и запутаннее. И все это я выплеснул на страницы газеты, под видом вежливой полемики. Не будь такого Татищева, его бы придумать надо было.

— Для пользы государственной и всем показать аргументы важнейшие. Он сам спровоцировал спор. И ведь польза немалая в результате образовалась!

— Признай, Василий Никитич тебя обставил!

— Ну да. Его проект смотрится гораздо красивее.

Он принял мои суждения, пусть и не нравятся, и предлагал создание училищ трех типов. «При всех городах сначала до 120 или 200 семинариев для мужских и женских персон» должны были принять 12 тысяч учащихся. В этих школах дается начальное образование. Следующей стадией должны были явиться гимназии «для произведения нижних и предуготовления к высоким наукам». Татищев считал достаточным открытие гимназий в четырех городах с 6 тысячами учащихся.

— Только он просит для начала пятьдесят тысяч рублей, и императрица положит написанное в дальний ящик. Еще «для пользы мануфактур и всяких ремесел» опять-таки предлагалось учредить две академии с пятьюстами учениками. Несвоевременно, но ведь умный человек. Такого полезно взять на заметку. Не много есть в России людей, способных написать «Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ».

По мне, достаточно простенько, и в основе труда лежат споры с Сергеем Долгоруким, дополненные затем дискуссиями с Феофаном Прокоповичем, Алексеем Черкасским и профессорами из Академии наук. Вопросы и ответы, подгоняемые под нужные результаты.

Для понимания экономики ничего не дает, разве объясняет мышление спорщиков. И индустрия нужна, и делать чаще всего ничего не хотят. Царь-государь повеление кинет да людишек даст, тогда и начнем с божьей помощью. Татищев хоть видит пример Запада. И притом, будучи представителем своего сословия, разницы в положении свободных и прикрепленных к заводу мастеровых замечать не желает.

И все же ум есть очень полезное качество. До истерик с битьем посуды он не дошел. Мы даже продолжаем регулярно переписываться, и приходят от него достаточно любопытные данные. Назначение главным начальником горных заводов Сибири, как казенных, так и партикулярных, дало доступ к занятной статистике.

К 1734 году здесь действовало одиннадцать казенных заводов. Однако на фоне частного предпринимательства они выглядели бледно. У Демидовых четырнадцать заводов, и производительность на них в несколько раз выше, чем на государственных. Появились и новые предприниматели: Строгановы, Осокины, Воронцовы, Турчаниновы и другие.