Врата учености

— Ну, в нашем случае не очень много. Камчатская экспедиция оплачена в основном из других средств. Зато отправляющиеся с ней натуралисты Иоганн Георг Гмелин и Георг Стеллер, — как я сразу не сообразил, стеллерова корова явно им описана впервые, еще и прославится, пусть и таким странным способом, — историк Герард Фридрих Миллер получили прогонные из канцелярии академии. И боюсь, в недостаточном размере.

— Второй раз к тетушке насчет дополнительных сумм не пойду, — очень твердо заявила она. Видать, прием, вопреки результату, оказался неласков.

— А ей всегда можно сказать, что возрастание государственной мощи создается тремя факторами экономического порядка. Первый — прирост коренного населения. Второй — увеличение промышленной и сельскохозяйственной продукции. А третий — средства, которые государство может вложить в народное образование с наукой и национальную оборону.

— Занятная формулировка, — пробормотал Тарас Петрович. — И где связь наших путешественников с обороной?

— Не знаю сегодняшних цифр, но век назад бюджет государства Российского составлял где-то миллион двести тысяч. Из них пушнина занимала почти половину.

— Ну, сейчас выход ясака заметно упал, — возразил Тарас Петрович ожидаемо.

Да. И не только абсолютно, но и относительно процента от общих прибылей казны. Но какая разница, Анна Иоанновна использует для личных нужд Соляную коллегию. А можно зарядить под это и Сибирский приказ, с его пушниной. Лишние три-четыре дополнительные сотни тысяч рублей никому просто так не падают. И так гораздо выгоднее в смысле раздачи подарков заслужившим. Людей раздавать с землей — бесхозяйственность. Они и в будущем году заплатят налоги, а ты их в частное пользование. Даже на первый взгляд разница заметна: на каждую податную душу приходится семьдесят четыре копейки на владельческих (крепостных) крестьян, один рубль четырнадцать копеек на государственных крестьян с однодворцами, один рубль двадцать копеек на горожан. Глупо.

— Если не вести себя хищнически, требуя непомерного количества шкурок пушного зверя, а оставлять на будущее для восстановления и поддержания популяции определенное число животных, можно обеспечить себе стабильные поступления в немалом размере.

— И сколько соболей ловить можно без ущерба для грядущих лет? — заинтересовано спросила Анна.

— Не знаю, — сознался я.

Взгляд был разочарованным. Наверное, я должен сразу выдавать точный ответ.

— На то у нас отныне целая академия имеется. Пусть считают количество на квадратную версту сибирской тайги.

— Замечательно! Теперь я в случае затруднений всех стану отправлять к ученым, — хихикнула она.

— А для чего они существуют?

— Ну не для проверки поголовья белок! — искренне возмутился Постников.

— А чем плох подобный способ? Заодно и посмотреть, сколь народу на Севере живет. Разложить ясак для облегчения на всех. Просторы там огромны, но правила для каждого должны совпадать. У многих животных имеется своя территория, значит, достаточно просто определить, сколько и каких на определенной площади помещается.

— Неплохо, — кивнул он. — А как же быть с переселенцами?

— Не нужно русским людям так далеко на Север, к Ледовитому океану да в тундру. Не приспособлены они для того, и пользы не будет. Казаки — пусть. За народами тамошними приглядывать и ясак собирать, но не больше. А нам южнее по рекам заселяться привычнее и удобнее. Сибирь велика, и остроги с городками надо тянуть по местам, где хлеб вырастает. Закрепить тамошние богатства за Россией важнее всего.

— А они там есть?

— Наверняка имеются. Такая огромная земля, и чтобы пустой лежала? Все найдется в Сибири, особенно где горы старые. Урал, Алтай — железо, медь, свинец, даже золото с серебром. Богатство империи станет прирастать оттуда.

Нефть, уголь, природный газ, фосфориты, бокситы, никель, уран — это все здесь и сейчас пустой звук. Про распаханную целинную степь тоже рано говорить. Важнее пустить поток переселенцев в правильном направлении. Узкой полосой по более благоприятным местам вплоть до Дальнего Востока и Приморья. Чтобы лет на сто раньше осваивали богатые места. А там недолго и Китай придавить, лишив его северных районов. Опять же нефть, железо и уголь обнаружили в Маньчжурии достаточно поздно. Всерьез держаться не станут, а я в курсе — не сейчас, так позже богатства найдутся.

— Пока не нашли драгоценных металлов, — скептически прокомментировал Постников. — Ни Демидовы, ни Строгановы.

— Не там ищут, — мысленно перекрестившись, ответил я, принимаясь излагать теорию о россыпных месторождениях и роли в их образовании рек. Ну не про рудники же на Чукотке и Аляске пророчествовать. Доказательства отсутствуют полностью. А вот найди — в скором времени на Урале и Алтае наверняка прислушаются к прогнозам.