Врата в рай

«Да ладно тебе, папа! Я делаю это для удовольствия. Ты сам говорил, что слово это "плоть", — совсем как девушки по вызову и арабские мальчики. Для удовольствия, простого и чистого, и это поможет мне долететь до Луны. И есть еще кое-что — то, что я даже не осмеливаюсь произнести вслух. Что-то, бередящее мне душу: жажда неведомого, отказ жить по ту сторону темного и раскаленного внутреннего мира, который скрывается за вполне приличным лицом, что каждый день смотрит на меня из зеркала. Это поможет отыскать дорогу — дорогу назад».

«Меня это пугает до мокрых штанов. Ты меня слышишь? Ближний Восток — это я еще могу допустить. Я помог тебе убраться из Сальвадора меньше чем через два часа после твоего звонка. Но это, Эллиот, этот секс-клуб, это место…»

«Папа, оно гораздо безопаснее Сальвадора. Там, куда я собираюсь, нет ни бомб, ни автоматов. Насилие "понарошку". Я всегда считал, что человек с таким извращенным умом, как у тебя, будет последним, кто…»

«Ты будешь слишком далеко!»

Слишком далеко?

«Папа, мы уже покинули атмосферу Земли. Мы как раз приземляемся на Луне».

Я понял, что уже утро, так как вокруг зашевелились люди. И уже час спустя судно действительно ожило. Двери открылись. Я услышал звук шагов, и кто-то снял мои связанные руки с крюка, затем освободил их от наручников. Мне приказали положить руки за голову.

«Ну снимите же наконец эту проклятую повязку с глаз!» — мысленно взмолился я. Меня толкнули вперед, и я почувствовал перед собой обнаженное тело другого человека. Я потерял равновесие, и кто-то поставил меня на ноги, а потом заставил сделать шаг назад.

Я просто сходил с ума. Мне не терпелось собственноручно сорвать с лица эту чертову повязку. Но время уже пришло, и я не собирался проявлять слабость. Сердце колотилось как сумасшедшее. В голове не было ни одной мысли. Тут неожиданно я снова почувствовал на себе чьи-то сильные руки и моментально напрягся. Кто-то перетянул мне основание члена кожаным ремешком. Затем мне подняли яйца и выставили их вперед, крепко затянув болтавшуюся, как тряпочка, мошонку.

И когда мне уже стало казаться, что я вот-вот свихнусь, с моих глаз наконец сдернули повязку.

От яркого света я даже на секунду зажмурился. Затем я увидел узкий коридор впереди и металлическую лестницу. которая вела на палубу, залитую слепящим солнцем.

На палубе было очень шумно. Крики, разговоры, даже смех. Я заметил женщину, а рядом с ней хэндлера, который вел ее на поводке по направлению к лестнице. Это была рабыня с огненно-рыжими волосами, легким облаком окутывавшими ее плечи. Нагота рабыни буквально парализовала меня, но не успел я опомниться, как она быстро-быстро вскарабкалась по лестнице и исчезла в лучах солнца. Я никогда не мог решить для себя, кто кажется более нагим в связанном виде — мужчина или женщина. Но сейчас один взгляд на эти полные женские бедра и тонкую талию привел меня в неистовство.

Потом толпа рабов ринулась вперед.

Я почувствовал, как меня толкнули в спину и стеганули плетью. Я увидел своего блондина еще до того, как тот открыл рот, чтобы произнести:

На верхнюю палубу, Эллиот. Руки за голову.

Взобравшись наконец на лестницу, я услышал команду: «Глаза вниз! Вперед!» И все же я успел заметить лазурную воду и ослепительно белый берег.

Остров предстал передо мной во всем своем великолепии. Раскидистые низкие деревья, белоснежные оштукатуренные стены, увитые розами, и бесконечные террасы — одна над другой, как висячие вавилонские сады. И вдруг, насколько хватало глаз, изумрудная тропическая зелень с яркими вкраплениями бугенвиллеи. И все это наяву, а не во сне. Ком у меня в горле вдруг затвердел, превратившись в камень.

Я сразу же вспомнил то, о чем столько раз предупреждал меня Мартин: никто не в состоянии подготовить тебя к встрече с системой, отлаженной так хорошо, как эта. Можно было знать о ней все по рассказам других, но первое знакомство становилось настоящим потрясением.

Отрывистые команды следовали одна за другой.

Рабы бежали по палубе, а затем вниз по широким сходням. Совершенные тела, мускулы, перекатывающиеся от напряжения, разлетающиеся волосы, горделивое покачивание женских бедер и, наоборот, стремительный, мощный мужской шаг.

Я не мог принять все происходящее, но был не в силах сопротивляться. И на секунду я даже засомневался. Нет, не в реальности всего происходящего. Я засомневался в реальности того, что было со мной раньше. Спустившись вместе с остальными по сходням, я неожиданно понял, что вся моя хорошо налаженная жизнь была просто иллюзией и я всегда был таким. Не могу объяснить, насколько безгранично было это чувство реальности. Да, я всегда был таким.

И я должен был держаться остальных, делать все, что мне скажут. Тут снова, как черт из табакерки, появился белокурый парень (у меня даже чуть было не вырвалось: «Это опять ты, маленький сукин сын!») и почти ласково стегнул меня хлыстом.

— Прощай, Эллиот, — дружелюбно сказал он. — Желаю хорошо провести время в Клубе!