Врата в Сатурн (СИ)

…Из всех нас труднее всего, кончено, Диме. Удивляться этому не приходится: остальные — Юлька, Середа, Оля Вороных, Шарль, Андрюшка Поляков, даже Зурлов — прибыли на «Лагранж» совсем недавно и не ощутили на себе чувства безнадёги, обречённости, потерянности в бездне Внеземелья, с которым наш бывший артековский вожатый вынужден жить почти год. И даже больше — после месяцев, проведённых в «засолнечной» точке Лагранжа, после мучительного дрейфа в «промахнувшемся» мимо финиш-точки прыжка лихтере, после выматывающего нервы рейда за «звёздным обручем» он и так был на грани — а тут новое испытание, бесконечные дни, недели, месяцы без солнца, без голубого неба, без любимой жены, в конце концов… Даже на этом фоне я не в счёт: мне, как и моим попутчикам с «Тихо Браге» варятся в этом котле меньше месяца и не успели дойти до той черты, которую люди с «Лагранжа» не раз уже успели пересечь — и сохранить при этом здравый рассудок и хотя бы относительное душевное спокойствие. А может, просто научились собирать себя в кучку и удерживать в таком состоянии день и ночь, семь дней в неделю, ежеминутно, ежесекундно — потому что иначе срыв, истерика, безумие и, в итоге, верная смерть…

Дима пока держится. Конечно, после прибытия «Зари» изрядная часть груза свалилась с его души — но всё же вопрос «Когда же, наконец?..» постоянно читается у него в глазах, ставших с последнее время какими-то неуверенными, затравленными даже. А тут ещё одна напасть: врач «Зари», осмотрев Диму, категорически запретил думать о работе не то, что за бортом станции, но даже в безгравитационной зоне. То есть — за пределами вращающихся «бубликов» планетолёта и «Лагранжа». В результате бедняга лишился возможности искать утешения в любимой работе — даже ремонт и обслуживание «омаров» было теперь для него под запретом, ведь ангары расположены на внешнем, служебном кольце станции, где царит невесомость, и приходится ему искать себе другое занятие, чтобы хоть как-то скрасить полные мучительного ожидания дни. Сейчас, к примеру, он торчит в рекреационном отсеке, помогая Оле Вороных пересаживать газонную траву, заимствованную в рекреационной зоне «Зари» — все прежние растения погибли, когда прошитый куском льда отсек лишился воздуха и несколько суток оставался отрезанным от остальных помещений жилого «бублика».