Джеррик попытался издать тоскливый протяжный вой, чтобы заглушить эту страшную мысль. Но не смог. У него уже не было горла и груди, которые были бы способны породить какой-либо звук. У него не было ничего, кроме вечной жизни во мраке космоса. И вечного ужаса перед тем, что его ожидало.
Он получил, что хотел, несчастный…