Врата вечности

— А если говорить о всемогущем духе африканских лесов Джелани, то народ нгояма, который он будет представлять в Совете тринадцати, является самым многочисленным в Африке. И только личная неприязнь, по неизвестной причине зародившаяся между нгояма Джелани и прежним главой Совета тринадцати эльбстом Роналдом, не позволила этому прославленному представителю африканского континента занять в свое время подобающее ему место в Верховном правительственного органе духов природы. Считаю, что мы должны исправить и эту нашу ошибку. Вспомним мудрое изречение, которое завещали нам наши предки. Cujusvis est errare; nullius, nisi insipientis in errore perseverare. Каждому свойственно ошибаться, но только глупцу свойственно упорствовать в ошибке.

Едва Джеррик смолк, как очокочи Бесарион, всегда охотнее других выражавший свою преданность кобольду, поднялся и торжественно провозгласил:

— Magna et veritas, et praevalebit! Нет ничего превыше истины, и она восторжествует!

Джеррик благосклонно кивнул очокочи. Увидев это, стряхнули с себя оцепенение и другие члены Совета XIII.

— Absque omni exceptione, — произнес гном Вигман. — Без всякого сомнения, достойны.

— Benedicite! — робко пролепетала гамадриада Дапн. — В добрый час!

— Detur digniori, — прошепелявил пэн-хоу Янлин. — Да будет дано достойнейшему.

Туди Вейж согласно закивал своей головкой и, как всегда, поддержал пэн-хоу, заявив:

— Eхtrа formam. Без всяких формальностей.

— Probatum est, — важно кивнул тэнгу Тэтсуя. — Одобрено.

— Macte! — восторженно воскликнула юда Бильяна, пытаясь загладить свой недавний промах, о котором ей красноречиво поведал гневный взгляд кобольда. — Прекрасно!

И только леший Афанасий на этот раз промолчал. Опустив голову, он о чем-то задумался. Но Джеррик сделал вид, что не заметил этого, тем не менее, взяв на заметку. Это была мелочь, на которую сейчас не стоило обращать внимания, но которую следовало хорошо обдумать позже.

— Nemine contradicente. Без возражений, единогласно, — торжественно произнес он. — Pro bono publico. Ради общего блага.

Ответом кобольду было общее молчание. Но спустя некоторое время его прервал гном Вигман.

— Остается неясным только один вопрос, — стараясь не глядеть в глаза кобольда, произнес он.

— И какой же? — нахмурился Джеррик.

— Кто из членов нашего Совета известит нгояма Джелани и эльфа Фергюса об оказанной им высокой чести.

Тишина стала еще оглушительнее. Никто из духов не забыл, что все последние экспедиции, предпринимаемые по поручению Совета XIII, оканчивались трагически. А на этот раз речь шла об эльфе Фергюсе, который предпочитал решать споры взмахом самурайского меча. И о путешествии в Африку, что казалось не менее опасным, учитывая отдаленность и дикость этого континента. Все опустили глаза, словно школьники, не выучившие урока, под строгим взглядом учителя.

— Я подумал об этом, — заявил Джеррик. — Предлагаю к нгояме Джелани направить очокочи Бесариона и гамадриаду Дапн. А к эльфу Фергюсу — лешего Афанасия и гнома Вигмана. Есть возражения?

Духи зашумели, одобряя выбор своего главы. За исключением названных. Но и они не протестовали, понимая, что это бессмысленно после того, как кобольд принял решение.

— Верительные грамоты, в которых будет сказано о решении Совета тринадцати, получите завтра утром, — сказал Джеррик, обращаясь к новоявленным послам.

— Наша задача — только вручить их? — поднял голову от гранитного стола леший Афанасий, оторвавшись от своих дум.

— Ваша задача — выполнить свою миссию, — поправил его Джеррик. — А она заключается в том, чтобы не позднее одной луны после получения верительных грамот новые члены Совета тринадцати прибыли в Берлин, в мою резиденцию. Где бы они ни находились и чем бы ни были заняты. Я встречусь с ними лично. А после этого…

Если бы Джеррик мог позволить себе быть откровенным, то он закончил бы фразу так: «… у нгояма и эльфа будет выбор — отдать мне золотой диск, ключ от врат вечности, или отправиться навек в темницу».

Но это значило бы заранее объявить приговор. Многие духи знали, что двухэтажный на вид старинный особняк, в котором располагалась резиденция главы Совета XIII, уходил под землю еще на двадцать пять этажей. Но только избранным было ведомо, что пять последних этажей здания были отданы под темницу, в которую попадали неугодные главе Совета люди и духи. Те, кто оказались в одной из камер этого мрачного подземелья, уже никогда не выходили на свободу. Узники отправлялись либо на рудники, добывать золото, где они умирали очень быстро, или сразу ad patres, в мир иной.

Поэтому Джеррик, изобразив улыбку, сказал:

— После этого мы будем иметь возможность поприветствовать новых членов Совета тринадцати и воздать им должные почести. Если ты не возражаешь против такой повестки следующего заседания Совета, Афанасий.

Леший кивнул, соглашаясь. Возразить на это ему было нечего. Но его насторожило выражение глаз кобольда, обещавшего воздать почести новым членам Совета XIII. В крошечных глазках читалась смертельная угроза, так странно противоречившая приторно-елейному тону Джеррика.

Глава 2