Врата ведьмы

Пять столетий назад группа рудокопов обнаружила рудоносную жилу, глубоко под нашими горами. Они никогда не видели такой породы: чернее самого темного туннеля, не поддающаяся обработке. Не потерявшие силы духа и решившие во что бы то ни стало разработать рудник, они применили самый мощный молот королевства и штурмовали камень. Они воспользовались Трайсилом, Громовым Молотом. Его посвященное магии железо могло разрубить любую каменную глыбу. Их надежды оправдались. Камень был разработан и назван его первооткрывателями эбонитовым камнем. Он стал настоящим сокровищем: каждый дварфский лорд страстно желал заполучить кусочек, поучаствовать в обработке жилы. Из этого материала вырезались чаши, кубки, тарелки, мечи, даже статуи. Но потом камень стал сковывать и развращать дварфов, они не могли ничего понять. Земли тоже начали чахнуть и заражаться. Число вулканов росло, земля постоянно сотрясалась. Небеса наполнились газами и пеплом. Отравленные животные, мульготры и скальтумы, стали выходить на поверхность из глубоких горных карьеров. Среди нашего народа появился Темный Лорд, вышел, будто из недр самой земли. Некоторые считали, Черное Сердце был дварфом, поддавшимся магии черного камня, другие говорили, он возник из самого камня, освобожденный нашими рудокопами из своей эбонитовой могилы. Никто не знал наверняка.

* * *

Несмотря на то, что была одета в теплую кожу и шерсть, Елена задрожала от мысли, куда они направляются, — в самое сердце Гульготы, в центр древнего таинства. Кто же такой Темный Лорд Гульготы? Откуда на самом деле явился демон? Последние слова Касса Дар эхом отдавались в ее сердце: «Никто не знает наверняка…»

Пока Елена хмуро наблюдала за изрезанной береговой линией, позади нее раздался голос:

— Тебе лучше идти вниз. Мы скоро быть при шторме.

Взглянув через плечо, она увидела Толчука, прижавшегося к земле недалеко от нее. Как долго он сидел здесь? Для такого неуклюжего существа он двигался слишком тихо, как мышь. Он облокотился на сустав пальца правой руки и согнулся, заглядывая под навес. Дождь сочился на меховую гриву, прорезающую его спину, вода стекала по тысячам ложбинкам его лица и тела. Он появился, словно обветренная, закаленная в стихиях гора, утомленная дождем. Все, что не казалось вырезанным из скальной породы, были его большие янтарные глаза, светящиеся теплотой и участием.

Елена улыбнулась на такое проявление заботы и коснулась его влажного плеча обернутой в перчатку рукой. Когда они познакомились, его исполинский вид испугал ее, но, с прошествием времени, она стала видеть перед собой не чудовище, а его большое сердце и неиссякаемую преданность.

— Думаю, дождь в ближайшие дни будет волновать нас меньше всего, — мягко проговорила она. — Но я ценю твою заботу. Я спущусь через мгновение. Я просто хотела собственными глазами увидеть Гульготу.

Толчук кивнул, вглядываясь поверх ее плеча.

— Это не есть добрый вид.

Елена заметила, что он трогает набедренную сумку, которая скрывала инкрустированное в камень Сердце его народа. Она приблизилась на шаг к нему, кладя свою руку поверх его.

— Мы не уйдем отсюда, пока обе миссии не будут выполнены. Я обещаю. Если Врата здесь, мы разрушим их. И если есть способ избавить твой народ от проклятия, мы найдем его.

Великан разразился глубоким ревом. И, хотя слов не было, Елена услышала в его голосе благодарность. Они еще некоторое мгновение стояли в тишине, затем Толчук проговорил:

— Не думаю, это есть простая удача, что наши пути идти в одном направлении.

— Что ты имеешь в виду?

— Первым делом Сердце привело меня к тебе. Я верю, оба наши пути закончатся в одном месте. — Он взглянул на Гульготу. — Где бы ни прятались Врата Мантикора, они есть там, где приходят все ответы.