Вражья дочь

– Так вот почему недавно от обозов проходу не было, а за телегами повсюду следовали разъезды поляков. Выход из домов после захода солнца был запрещен. Потом все вернулось на круги своя. Я слышал о подземных схронах, но не особо верил в то, что они есть. Извини, князь. Ты задал вопрос, отвечаю. Тебя и трех твоих ратников я приму с радостью. Места у меня совсем мало, но вас четверых я разместить смогу. Припасы кое-какие, слава богу, есть, приводи своих людей на подворье. Постараюсь и про подземные ходы узнать, но не знаю, выйдет ли.

– Большое спасибо тебе, Егор.

– Но ты помни свои слова, воевода. Если вы захватите хорунжего Витейского, то отдадите его мне.

– Это, Егор, как Царь решит. Обычно он с иноземцами милостив, но я словечко замолвлю, скажу, что этот ирод жить больше не должен. Тогда ты получишь хорунжего, коли не сдохнет он до того.

– Договорились. Когда мне ждать дорогих гостей?

– Надо придумать, как нам скрытно пробраться к тебе.

– А тут и думать-то особо нечего. Заходите по одному в Замок и шагайте ко мне. Улица наша оживленная, но это даже лучше. Среди людей затеряться можно, неприметно пройти. А калитка завсегда открыта будет.

– Хорошо, так и сделаем. Я сегодня решу, когда мы к тебе заходить начнем. Мне надо еще кое-что выяснить, наказ дружине дать, отобрать воинов для перехода сюда, в твой дом.

– Это дело твое. Калитка будет открыта с нынешнего дня.

– Договорились.

– Ну тогда давайте выпьем понемногу да закусим. У меня первый раз за долгое время на душе радостно.

– Если понемногу, то можно. Как считаешь, Николай?

– Да я не против.

– Наливай, Егор!

Они выпили понемногу, закусили. Потом хозяин показал гостю свой дом. Савельев убедился, что больше четырех человек здесь никак не поместятся, да и то если один из них будет жить в бане. Но там печка, тепло, вполне уютно.

После этого князь с купцом выехали из Замка и двинулись к строящемуся костелу. Недалеко от дома Дравеса стояла закрытая карета. В небольшом оконце мелькнуло и тут же исчезло чье-то лицо.

«А ведь это слежка, – подумал Савельев. – Плохи наши дела. Судя по всему, люди воеводы Довойны приглядывали за моей дружиной с самого начала. Это значит, что они знали о ней заранее».

Он остановил сани, вместе с купцом зашел во двор Дравеса и сразу услышал девичьи рыдания. Это еще что за дела? Дмитрий посмотрел на купца. Тот уже допрашивал работника Доната Магерю, который выглядел испуганным.

Князь вошел в покои панночки, откуда доносился плач. Там же оказались Стефан Дравес и Влас. Ратник сидел на стуле, весь бледный, кулаки сжаты. Анна лежала на постели, лицо ее было закрыто мокрой тряпицей. В ногах у нее пристроился отец.

– Что здесь произошло? – спросил Савельев.

Дравес встал, указал на дочь.

– Проклятый Витейский хотел снасильничать мою дочь!

– Как, где, когда?

– Да я сам точно не знаю. Анна!

Панночка перестала плакать, сбросила с лица платок. Под правым глазом синяк, губы разбиты.

– Красивая я, да, князь?

– Это Витейский?

– Да. Я все расскажу.

– Говори и не волнуйся. Этот подонок обязательно ответит за свои подлые дела.

– Я пошла к подруге Елене. Мы сидели у нее, болтали о всяких пустяках. Тут к дому подъехала крытая повозка. Мы и внимания на нее не обратили. В комнату вошел поляк рядового звания и сказал, что мне надо срочно ехать домой. Мол, с отцом плохо. Я и не заметила подвоха, встревожилась, пошла с ним, села в повозку. Мы поехали. В оконце я не смотрела, только заметила, что повозка долго едет и начала вверх подниматься. Я глянула в стекло, и все внутри у меня похолодело. Мы заехали в Замок. Но я успокаивала себя, думала, что слуги привезли отца к иноземному лекарю, который живет при воеводском дворе. Однако повозка свернула и вскоре остановилась. Тот самый поляк открыл дверку. Выходи, мол, панночка, приехали. Я спросила, куда он меня привез. Тут появился хорунжий Витейский и ответил, что к нему. Сейчас мы с тобой повеселимся. Я забилась в угол. Хорунжий силой вытащил меня оттуда, ругался. Иди, девка, пока жива. Я назад к повозке. Он сорвал с меня чепец, схватил за волосы, ударил, когда я закричала. В глазах вспыхнули искры, и все пропало…

Влас вскочил и выкрикнул:

– Я сейчас же прибью этого Витейского!

– Сядь и молчи! – приказал ему Савельев.

– Но как же так, Дмитрий Владимирович?

– Сядь, я сказал!

Ратник подчинился воеводе.

– Что было дальше? – спросил князь.

Панночка опять заплакала и сквозь слезы продолжила рассказ: