Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского

— Вот привёл к тебе сына своего, — ответил Стефан. — Не желает он больше жить в Радонеже. Наслышался от Петра о богоугодной жизни твоей и возгорелся желанием жить под твоим духовным водительством. Есть желание у него научиться иконы писать.

— Ну что ж, угодно Богу желание сие, — Сергий внимательно посмотрел на племянника, затем перевёл взгляд на брата. — Пусть остаётся, научим его добродетели иноческой и иконописи. Пока жить будет у меня. Теперь, конечно, не те условия, какие были, когда мы с тобой начинали нашу жизнь пустынную, но всё-таки первое время ему трудно будет. Ну да я смотрю, он парень крепкий, выдюжит. — Сергий обратился к Иоанну: — Как, справимся с трудностями?

— Справимся с Божией помощью, — немного смутившись, ответил Иоанн ломающимся детским голосом, который выдавал его настоящий возраст.

Стефан, успокоившись окончательно, счёл, наконец, возможным обратиться к Сергию с решающей просьбой, хотя знал о её неправомочности.

— Ещё я хочу прямо теперь облечь его в ангельский образ, ибо завтра мне надо в обратный путь.

Иноки, услышав слова Стефана, в недоумении переглянулись и посмотрели на Сергия. Тот, смущённый такой необычной просьбой не меньше иноков, ответил:

— Я не могу совершать обряда сего, к тому же Иоанн слишком молод.

— Молодость служению Богу не помеха, — резко, с обидой сказал Стефан. — Идём в церковь, я имею сан игумена и сам совершу обряд. Наречём мы его Фёдором.

Стефан взял за руку сына и повёл в церковь. Сергий последовал за братом. За ними пошли остальные насельники обители. Яков, идущий рядом с Онисимом, негромко заметил:

— После кончины Василия Сухого в его келье поселился Ерофей из Владимира, а келья игумена Митрофана всё пустует. Теперь нас опять будет двенадцать братьев.

— Ерофей старый, ему, кажется, уж скоро годов шестьдесят будет, а новый брат молодой, ему ещё многое предстоит. А число двенадцать — хорошее. У Христа Спасителя тоже было двенадцать учеников, — ответил Онисим, входя в церковь.

Год 1354

Иноки просят Сергия стать игуменом. Прекрасная распря. Сергий с братьями идут к епископу Волынскому Афанасию. Посвящение Сергия в игумены.

Минуло около десяти лет с тех пор, как на Маковице вместе с Сергием поселился Василий Сухой — первый его сподвижник. Потом стали приходить другие, но игумена в новой обители всё ещё не было. Несмотря на это, отшельники жили дружно, в обители царило полное единодушие, братья помогали друг другу, каждый готов был пожертвовать всем для другого ради сохранения мира и спокойствия остальных братьев.

Наступила очередная весна. Погода радовала тёплыми солнечными днями. На Маковице в разгаре была работа на огородах. Некоторые иноки корчевали пни, расширяя свои участки, другие готовили грядки. Мефодий и Сильвестр, чьи огороды находились рядом, отдыхали, опершись на лопаты.

— Смотри, благодатьто какая! Пришла новая весна, тепло, природа кругом оживает. Всё складывается по воле Божией, слава Тебе, Господи, — сказал Сильвестр тоном человека, довольного жизнью.

— Всё хорошо, — поддержал его Мефодий, — только вот священник у нас бывает редко.

— Да-а, без игумена тяжко. В обители должен быть свой совершитель Тайн Божиих.

Тон разговора постепенно менялся, сквозили недовольные нотки.

— Сколько мирян приходит к нам из поселений, выросших вокруг обители. Настоятель должен заботиться и об удовлетворении их духовных нужд, и о напутствии приготовляющихся к смерти, и о совершении всех церковных таинств.

Увидев проходившего мимо Онисима, Сильвестр махнул рукой, подзывая его, и когда тот приблизился, спросил:

— Скажи брат Онисим, как ты думаешь, не пришло ли время, чтоб в обители нашей был свой игумен?

— Время давно пришло, — согласился Онисим, — в каждой обители должен быть игумен.

— Ты тут один из старейших, вот и скажи нам, будем приглашать игумена со стороны аль просить, чтоб кого из своих поставили? — поинтересовался Мефодий.

— Ясно дело, — уверенно ответил Онисим, — игуменом должен быть Сергий, а кто ж ещё. Вот я сравниваю свои дела с его подвигами и добродетелями, с его опытностью и заслугами перед Богом, и стыжусь даже помыслить, чтобы затмить собою свет столь ясно горящего светильника. Может, кто из вас готов стать игуменом?

— О чём ты молвишь? Я мыслю тож, — ответил Мефодий.

— И я тож, — добавил Сильвестр. — Нет среди братии более достойного, чем Сергий.

— Мы здесь, почитай, с первых дней, да и по возрасту почтенные, давай говорить с остальными братьями. Если все согласятся, будем просить Сергия стать нашим игуменом. Откладывать нельзя боле, — решительно произнёс Онисим,

— Вот ты первый и говори с ним, — подвёл итог разговору Мефодий, — помоги нам, Господи.

Все трое перекрестились. Сойдясь во мнении, братья разошлись для разговора с остальными иноками.

Глубоким вечером, когда Сергий при свете свечи читал в своей келье, в дверь кто-то осторожно постучал. Сергий открыл дверь. На пороге в нерешительности мялся Онисим.