Вред любви очевиден (сборник)

– А вам-то что? – спрашивает он. – Вы о чём хлопочете? Вы вообще кто такой?

– Командировка… – разводит руками Космонавтов. – Творческая командировка. Кстати, ваша палочка… Для укрепления здоровья… Вас можно поздравить с первым подвигом!

– Подвиг, – презрительно говорит Гейнрихс. – Втроём на одного из-за поганой бабы. Правильно Федька сбежал.

– Кто это поганый? Ты сам придурок поганый, – кричит Лера.

– Ещё одно золото нашла, – говорит Гейнрихс. – Иди с ним ужинать и дальше по программе. Дегенераты.

Гейнрихс решительно откалывается от компании и уходит. – Палочку-то! – вопит ему вслед Космонавтов, но тот даже не оборачивается.

– Суровый малыш, – заключает Космонавтов. – Ну, Лера-Нулера, отметим вашу-нашу победу?

– Легко!

Варя дома у Ксаны. Квартира людей среднего, но, видимо, вполне стабильного достатка. Девочки пьют чай. Шум в прихожей – пришёл Митя, брат Ксаны.

– О, девки, привет. Сейчас мои ребята придут – чур, к нам не соваться, ладно? Мамка сегодня поздно будет, дайте хоть общнуться нормально.

– Мы тут видели… – говорит Ксана. – Какая-то ваша мама…

– К нам на улице подошла мать одного из ваших мальчиков, которых арестовали в Москве зимой, – объясняет Варя. – Тяжёлое впечатление.

– А, – соображает Митя. – Это Женьки Степанцова. Это одна такая у нас проблемная. Она ко всем подходит, не берите в голову.

– Как ты мне надоел со своими сдвигами, – вздыхает Ксана. – Тебя арестуют – наша тоже с ума сойдёт. Будем работать тебе на передачи. Кругом нормальные ребята, нет, нарыл каких-то помешанных.

– Это мы нормальные, а кругом все помешанные. Это война, ты понимаешь? Они нас уничтожают – а мы сопротивляемся. Им не нужна молодёжь, им не нужны старики, им вообще народ не нужен, у них у всех счета в американских банках. Они сейчас начнут землю продавать, кусками, ты понимаешь или нет, дура? Русскую землю, которую сотни лет собирали, кровью поливали – они возьмут и продадут. А вы давайте, сидите в «Макдональдсе» и пользуйтесь услугами компании «Мегафон». Кролики!

– Он так может часами верещать, – пожимает плечами Ксана.

– Искажённая картина мира, – поясняет Варя. – Сложный случай. Митя, вы не знаете, Федя когда-нибудь менял фамилию?

– Не знаю. Придёт – спросите. Я его знаю сто лет как Марченко. О, это он, наверное.

Варя и Ксана напрягаются. Входит Фёдор.

– Федос, тут девки интересуются, менял ли ты фамилию. Не знаю, чего им надо.

– Это вы опять, – Фёдор смотрит на Варю.

– Простите, но это важно, очень важно… Вам приходилось менять фамилию?

– Приходилось. Мама вышла замуж, дала мне фамилию мужа. Я был Вольский, стал Марченко.

– Вы когда-нибудь встречались с человеком по имени Браун?

– Прадед мой. Чудила. В детстве видел, да. Он вообще родственников не жаловал. Он что, жив ещё? Да не может быть. Вы моего деда видели?

Ксана стонет от счастья.

– Фёдор, – строго говорит Варя. – У нас есть для вас информация. Пожалуйста, выслушайте меня и не волнуйтесь.

– Ну и денёк, – говорит Фёдор. – Давайте информацию. Переживу как-нибудь.

– Заглянем на минутку в мои скромные апартаменты, – приглашает Космонавтов Леру в вестибюле гостиницы «Астория», – и в ресторанчик, в ресторанчик…

– Ту т скромного ничего нет, – смеётся Лера. – Вы что, богатый?

– Расходы оплачивает фирма.

От ресепшн тем временем отходит та попрошайка, что встретила Клару у Владимирской церкви. Она выглядит несколько приличнее, чем на паперти, а то бы кто её пустил в «Асторию». Лера, Космонавтов и попрошайка садятся в один лифт.

– Четвёртый? – спрашивает у попрошайки Иван.

– Ага, и мне, – говорит та, рассматривая попутчиков.

– Чем занимается ваша фирма? – спрашивает Лера.

– Творческими командировками.

– Ничего себе, – удивляется Лера.

Выходят на четвёртом этаже. Лера немного отстала от Космонавтова, попрошайка её догоняет и шепчет:

– Сваливай срочно. Это плохой парень, – и с невозмутимым видом проходит чуть дальше по коридору.

– Переоденемся, причешемся, – бормочет Космонавтов, открывая дверь в номер. – И устроим маленький праздник…

Лере как-то не по себе от слов попрошайки, но она заходит.

Комната Юры смежная с маминой, и они с Эльвирой тихо пробираются через неё к выходу. Но мамаша просыпается.

– Юра? – говорит она, тараща бессмысленные глаза. – Ты что?

– Мама, всё в порядке, – успокаивает её Юра.

– Баба? – изумляется мать Юры. – Ты бабу в дом привёл?

– Ну какая баба. Это девочка знакомая. Я сейчас её провожу и вернусь.

– Дай воды, – просит мамаша.

Юра достаёт из холодильника воду, наливает в стакан.

– Девочка… – бормочет мамаша. – Мы все были девочки. Потом стали мамочки, а потом стали бабочки…

Эльвира засмеялась. Вынула из кармана грушу.

– Хотите грушу?

– Положи на стол. Сейчас не полезет ничего. Юра, который час?

– Десять вечера.

– Так. А ты куда собрался на ночь глядя?

– Я только Эльвиру проводить. Да мама, сейчас светло, куча народа на улице.

– Вот и плохо, что куча народа… О господи ты боже мой, и выпила всего ничего. На работе в отпуск провожали…

Надо чистую водку пить, а когда её с соком мешаешь, так ни фига не понятно… Сок и сок. Так. Я Инна Викторовна, а ты кто?

– Эльвира.

– Русская?

– Нет, не очень.