Вредители по найму

— Ах ты ж песье вымя! — ругнулся второй слуга, поднимаясь с кровати. Он подобрал свой кафтан и осмотрел его, — Прямо по шву разошелся!

— Тебе иголку с ниткой дать? — закончив, наконец, штопку, первый протянул ему свой нехитрый инструмент, — Ты всяко лучше меня управишься.

Ага, конечно. Лучше сразу заплату цеплять, в пол кафтана размером. Возиться с этими недотепами мне не хотелось, а потому я прилег на свою кровать. Поворочался с полчаса, слушая тихие ругательства уже совсем не веселого слуги, но сон так и не шел. Наверное, благодаря травам Кобритты, которая обещала мне три дня без сна. Впрочем, почему бы тогда не потратить бессонное время с пользой, повторяя наговоры? Например:

«Ехал всадник темным лесом,

За каким‑то интересом,

Инти — инти — интерес —

Не покинешь этот лес!»

Этот простой стишок, напоминающий детскую считалочку, сулил любому верховому несколько часов бесплодных скитаний даже в редком лесочке из трех — четырех десятков сосен. Хотя, стоит ему спешиться, и заклятье сразу теряет свою силу.

Через два часа поэтических упражнений я почувствовал чувство голода и желание куда‑то бежать и что‑то делать — в общем, опротивело мне это бесцельное ничегонеделание хуже горького корня болиголова. Я решил спуститься в зал и пройтись хорошенечко по столам, которые, казалось, всегда были полны еды: ее то и дело подносили слуги, заменяя опустевшие тарелки на полные. Они, кстати, в этом замке были чудо как расторопны, и я ни разу не видел, чтобы хоть кто‑то из них стащил даже крохотный кусочек со стола или подноса. Впрочем, с такими‑то хозяевами — особо и не побалуешь.

Бредя по коридору, я едва не сбил с ног свою недавнюю знакомую, как раз выходившую из комнаты.

— Ой, простите! — всплеснула она руками.

— Хэй, моя прекрасная спасительница! — узнал я девушку, у которой обманом выудил зеркальце, и снова залюбовался неправильными, но довольно приятными чертами ее лица.

— Вы? — тоже узнала она.

И тут снизу послышалась музыка. Она словно вонзилась в камень и весь замок завибрировал, разнося мелодию по всем этажам и комнатам. Наверняка здесь не обошлось без магии.

— Потанцуем? — вдруг предложил я и, не дожидаясь ответа, притянул ее к себе и заглянул прямо в бездонные голубые глаза.

— Слугам нельзя спускаться вниз, — тут же зарделась она, опустив глаза вниз и предприняв вялую — очень вялую — попытку отстраниться.

— Упаси Тьма, красавица, что мы забыли среди этих жеманных благородных юнцов и смердящих духами потных дам, готовых вывалиться из своих платьев в объятья первого встречного? И это если не вспоминать о вампирах!

— Тогда…

— У нас есть музыка и немного места, — я еще немного придвинул ее к себе и применил кое‑что из приворотных чар.

Честно говоря, в этом не было ни капли магии. Все дело в особом взгляде, который словно предназначен для одной единственной и самой желанной девушки на свете. Ну и в словах. Нет, это был не наговор, а обычная милая чушь про свет звезд, про омут глаз и прочие романтичные вещи и комплименты, на которые так падки девчушки вроде этой. А почему бы и нет? Она мне нравилась, да и стоило немного снять напряжение перед тем, как соваться на клыки вампирам.

Музыка стала громче, и, закружившись в танце, мы оказались в ее комнате. Не сводя глаз друг с друга, упали в кровать, и начались совсем другие танцы. Впрочем, музыка нам ничуть не мешала, а даже помогала мять простыни и тела друг друга. Служаночка оказалась охочей до ласк и довольно умелой в этом деле, так что коротали мы время самым приятнейшим образом и с максимальной отдачей друг от друга…

Оставив заснувшую девушку, я снова направился в комнату герцога, проявляя максимальную осторожность. Самый пик бала уже миновал, и сейчас лишь с десяток пар лениво кружилась под негромкую мелодию, а все прочие гости разбрелись по диванам или лениво перекидывались фразами за уставленными яствами столами. Разумеется, основной темой обсуждения было ожидаемое всеми представление. Легкая истома, обволакивающая меня, мешала сосредоточиться, а потому приходилось непрерывно бормотать строки наговоров, повышающих внимание и сосредоточенность.

К счастью, коридор наверху оказался пуст, да и в комнате никого не было. Впрочем, этого и следовало ожидать: еще проходя через залы, я обратил внимание на то, что не видно ни одного вампира. Наверняка все они собрались внизу, для собственного, кровавого, праздника, пока гости заняты постановкой. Замерев возле двери, я прислушался: ни единого звука. Попытался наговорить «ведьмин глаз», и едва сам себя от злости не проклял: совсем забыл, что после постельных кувырканий чародейство ведьмам дается много сложнее, за исключением приворотов да пары любовных наговоров. Злость на самого себя придала мне сил и сосредоточенности, и наговор лег, как положено. Тени стали не такими густыми, а замок окрасился в красные и желтые цвета. Хм. Магия. Здесь мне ходу нет.