Вредители по найму

Тут мне вспомнилась одна странность, которая не сразу бросалась в глаза: здесь не было ни одной книги, посвященной каким-либо существам, кроме людей. Языки, литература, анатомические атласы, техники боя, даже картины – всюду люди, люди и только люди. Ни одного учебника по бестиалогии, сборника песен хаммутов или книги заклинаний, посвященной истреблению нежити.

– Все эти бессмертные ублюдки как один поэты, художники, знатные бойцы и отменные повара! Живой мертвец, способный из обычной мухожорки приготовить деликатес, достойный королевского стола, – разве такое возможно?

– Но как? Они посвящают дамам стихи, дарят цветы и бриллианты… Как может быть способен на такое бездушный монстр?

– А ты подумай. Они сотни лет изучают нас и нашу поэзию, читают лучших мастеров слова, обладая при этом абсолютной памятью… Кхе-кхе, – паладин закашлялся, и я тут же поднес ему бокал.

– Спасибо… Вампиры не пишут стихов, а складывают слова, исходя из того, что будет приятно услышать той или иной женщине и будет красиво звучать. Разумеется, опираясь на опыт сотен поэтов и тысячи прочитанных книг, зная, что мы думаем, как мы чувствуем…

– Выходит, все, что они делают…

– Это ложь! Притворство, искусная игра… И играют кровососы в нас, в людей. В идеальных людей, таких, которые существуют только в книгах!

– Вампиры – идеальные люди, – усмехнулся я, хотя было совсем не весело. – Но зачем им это?

– Когда-то, – запал пленника пропал, и голос стал тише, а паузы межу словами – дольше, – их было очень мало, и на них шла охота… Безжалостная, на истребление… И монстры должны были стать людьми, чтобы выжить… Чтобы затеряться среди нас…

– Что-то они не слишком-то таятся!

– Раньше все было иначе, – паладин усмехнулся, и от его безгубого оскала у меня мурашки побежали по спине. – Атеперь… им так удобнее… Так вампирам проще жить… и питаться!

Он замолк и опустил голову, собираясь с мыслями. А когда заговорил снова, то слова его мне решительно не понравились.

– Это твари, кровожадные чудовища, в которых нет ничего человеческого… А люди не готовы мириться с бездушными монстрами, которые к тому же ими и питаются. Но зато готовы принять тех, кто похож на них самих, и даже лучше, чем большинство называющих себя людьми! Прекрасные и обходительные, интеллигентные и образованные – стать пищей для таких вампиров некоторые даже почитают за честь…

– Каждый выживает как может, – пожал я плечами.

– Для них это игра, образ жизни, который они ведут сотни веков… за которым они прячут свое истинное лицо, словно под маской… Собственно, они и называют это маскарадом… – Рик тяжело дышал, было видно, что разговор отнял у него остаток сил.

– Неужели никому до сих пор не удалось разглядеть, кто они на самом деле?

– Удавалось, и не раз… Например… мне…

И он криво усмехнулся. Полуживое доказательство того, что вампиры свои тайны хранить умеют.

Да уж. Этот их маскарад – воистину величайшая из всех афер. Сколько хрупких женских сердец разбито? Сколько нежных юношеских шей подставлено под безжалостные клыки своих кумиров? Вечная жизнь? Ха! Ничуть не удивлюсь, если и это всего лишь приманка для наивных овечек. Живущие вдали от поселений, прекрасные и загадочные вампиры, окруженные ореолом древних тайн, оказались величайшими лжецами и двуличными тварями. Ласково бормочущие и машущие пучком свежего сена пастухи перед стадом глупых баранов. Баранов, которых сказками откармливают на убой…

– Ты… обещал. – Этот хрип отвлек меня от размышлений.

– Что?

– Избавление… Ты поклялся Тьмой…

Поклялся. Вот только мы, темные, в отличие от чудаков со Светлой Стороны, не придаем особого значения клятвам. Нужно просто тщательно следить, чем клянешься: далеко не все божества и сущности дозволяют так вольно обращаться со своим именем. К тому же я вредитель, а не убийца.

– Извини, но… – Я покачал головой.

– Ты обещал! Убей меня! Я не хочу… больше так…

– Ты не привел никаких доказательств, кроме книг, которыми заставлены полки. Как мне узнать, что лгут они, а не ты?

– Маскарад… Ты должен попасть на праздник Крови…

– При чем здесь бал-маскарад?

– Нет… не он. Ритуал, кровавый ритуал во имя Первого, который свершается в Зале Крови.

– Когда? Когда он состоится?

– Завтра… ночью…

Паладин умолк, совершенно обессилев, и лишь в его полном боли взгляде застыла мольба. Светлый умолял темного о смерти. Но я не мог помочь ему.

– Не могу. Я не такой, как они…

– Тогда, с вашего позволения, эту неприятную процедуру вместо вас выполню я, милостивый господин, – раздался сзади вкрадчивый голос.

Сверкнула сталь, и острие шпаги пронзило единственный глаз истерзанного паладина, даря ему долгожданное избавление от боли и пут бренного тела.

– А теперь, юноша, мне бы хотелось услышать, кто вы такой и каким образом вы здесь оказались.