Вредность не порок

Провожаемые не одним десятком недоуменных глаз, мы приблизились к парку Победы, и я решилась на отчаянный шаг. Очень рассчитывая на то, что ребята нездешние, собрав последние силы, я пронеслась по центральной аллее до фонтана и нырнула в буйство кустов боярышника. В считанные мгновения я оказалась на небольшой вытоптанной полянке, подлетела к высокому дощатому забору и стала судорожно перебирать по нему руками. Нет, я не двинулась по фазе от перенапряжения, я отчаянно искала строжайший секрет всех местных пацанов, благоговейно передаваемый из поколения в поколение, – две доски забора, держащиеся лишь на верхних гвоздях. За забором находился ботанический сад, за вход бралась символическая плата, но мальчишки, которые ни за что не пошли бы любоваться ботаникой, не берись за это деньги, считали своим долгом пару раз в месяц посетить местную оранжерею. И если администрация сада, потеряв чуткость или прикупив пару гвоздей, ликвидировала лазейку, тогда мне конец. Однако через три секунды вместе с доской радостно дрогнуло сердце, и я вмиг оказалась по ту сторону забора. Аккуратно пристроив доски на прежнее место, я не стала выяснять, сообразят ли ребята, что произошло, а поспешно заковыляла прочь, бежать уже не было ни сил, ни возможностей.

Решив добраться-таки до Сбербанка, я глянула на часы и обомлела. Он уже закрыт, ничего себе мы побегали!

Тревожно поглядывая назад, я вышла из ворот ботанического сада и остановилась. Делать было нечего, оставалось только идти домой, я представила, как расстроится Ефим, и затосковала. Взяв курс на дом, я поплелась вдоль дороги, периодически оглядываясь, но она была пуста.

Прихрамывая на обе ноги одновременно, охая и чертыхаясь, я торопливо семенила по раздолбанному тротуару, отчаянно надеясь на появление общественного транспорта.

С самого детства я отличалась повышенной везучестью, поэтому транспорт, конечно, появился, правда, не общественный, а личный. Это была все та же темно-синяя «Ауди», чтоб ее черти слопали! Видимо, оставшись в машине в гордом одиночестве. Череп не решился ее бросить, а кружил по городу, пытаясь нас отыскать. И сегодня ему явно везло гораздо больше, чем мне. Мы увидели друг друга практически одновременно, взвыв от злости, я шарахнулась влево. Череп выскочил из машины и припустил за мной.

Как соперник по бегу Череп был для меня просто нулем, с одной маленькой оговоркой – так было час назад.

Сейчас же он шустро ковылял за мной на своих пухлых коротеньких ножках, я на своих длинных, но тоже ковыляла. Дотянув до старых двухэтажных домишек, оглянулась, Череп замахал руками и что-то крикнул, я не стала переспрашивать, а увеличила скорость. Мы обежали продуктовый магазин и детский сад, Череп проявлял стойкость и крепко держался на хвосте. Район, в который мы сейчас попали, я знала плохо и отчаянно пыталась сообразить, как оторваться от погони.

Наконец я заметила, что расстояние между нами немного увеличилось, это придало сил, и я рванула вперед.

Передо мной возник четырехэтажный дом с аркой, вероятно, более поздней постройки, чем соседние. Рванув в арку и пробежав несколько шагов, я едва не закричала.

Дом представлял собой своеобразный колодец с одним-единственным выходом, той самой аркой, через которую я сюда попала. Поняв, что сама себя загнала в ловушку, сделала по двору круг, отчаянно надеясь, что еще не все потеряно. Ну что ж, в доме существуют подъезды, медлить больше нельзя, я кинулась к первому, как вдруг услышала:

– Анастасия Игоревна, идите сюда…

Подпрыгнув от неожиданности, я оглянулась. Из дверей соседнего подъезда на меня растерянно моргал Володя Савченко, мой злой гений и, как я мгновенно сообразила, спаситель. Едва не сбив его с ног, я влетела в подъезд и закрыла за собой дверь. Говорить я не могла, так же, как, впрочем, и дышать, навалившись грудью на обшарпанные перила, я судорожно ловила ртом воздух.

Однако Володя схватил меня за руку и потянул наверх.

Спотыкаясь на неверных ногах, я послушно двинулась следом.

– Анастасия Игоревна, что случилось? – захлопнув дверь, Володя повернулся ко мне. – Я вас с балкона увидел… Вы.., бегали?..

Он уставился на меня, я плюхнулась на обувную тумбу и выдавила:

– Ага… Почти…, то есть бегала, конечно.., то есть убегала…

Поскольку слюны во рту больше не осталось, то и сказать я больше ничего не могла. Проявив добросердечие, ребенок скрылся на кухне и принес мне стакан кваса.

Минут пятнадцать я сидела, закрыв глаза и прижавшись затылком к холодной стенке, дыша, словно ездовая лайка после гонки. Усевшись у противоположной стены на корточки, Володя терпеливо дожидался, пока я приду в чувство.

– Ты как внизу очутился? – поинтересовалась я, отдышавшись. – Шел куда-нибудь?

– Не-е… – протянул он, – я вас увидел. С балкона.

А это.., за вами, да? Ну тот, толстый?

Я кивнула. Володя многозначительно изогнул брови и качнул головой:

– Ничего себе… Интересно…

– Чего тебе интересно?

– Ну… Странно… Это же Череп. А чего он бегал, он зря бегать не будет, пальнул бы пару раз, да и всех делов…