Времена года

– Просто я теперь живу в другой квартире, трехкомнатной, под самой крышей, и сегодня привезли мебель для гостиной. Слежу за ее сбором. А работа… не скажу, что легко, но в целом неплохо.

– Понятно.

– Как ты?

Они сидели рядом и не смотрели друг на друга. Не сказать, что разговор давался сложно, но ощущение было очень странное, как когда перелистываешь старый фотоальбом, видишь снимок человека, который много значил в твоей жизни и знаешь, что это – прошлое. А настоящее и будущее совсем другие.

– У меня все нормально, – почти машинально начал Илья, а потом резко себя же оборвал, – нет, не нормально. И, честно говоря, мне совершенно не к кому обратиться. Это все так сложно, что я даже не знаю, с чего начать.

– Начни с начала, – посоветовала Дуня.

И он начал. С самого начала. С того момента, как услышал скрипку в Москва-сити. И потом, незаметно для самого себя рассказал все: и про концерт, и про спор на пять тысяч, и про «Цыганочку» в офисе, и про нападение и невозможность Май играть, потому что у нее особенный слух.

– Это как у пианиста переломать пальцы, понимаешь? Я думал, что если вернуть скрипку, то все наладится. Вот ноты, вот инструмент, бинты сняли. Играй! А там все сложно. Она просто угасает – другого слова не подберу. Угасает на моих глазах. Она не может без музыки. И она ее больше не видит. Помоги мне что-нибудь придумать, очень прошу. Смотреть каждый день, как у человека потихоньку умирает душа, крайне тяжело. Если у кого и получится сообразить, в какую сторону двигаться, то у тебя. С твоим взглядом на мир.

Он замолчал. Евдокия молчала тоже, но Илья знал, что она слушала внимательно, не пропускала и слова из его рассказа.

Вдруг почувствовал касание, Дуня дотронулась до его пальцев и сжала их.

– Ты ее любишь, – сказала тихо, и это было утверждение.

– Да.

– Если бы ты только знал, как я хотела, чтобы ты встретил кого-то особенного, особенного для тебя, кто перевернет жизнь, и без кого ты просто не сможешь дышать.

Илья поднял голову и посмотрел на Дуню. Ее глаза были влажными, а губы улыбались.

– Я постараюсь, я буду думать, чем можно помочь в такой ситуации. Но, боже мой, Илья, сыграть «Цыганочку» в твоем офисе! На глазах у Светланы Егоровны! Ты уверен, что она не инопланетянка?

– Не уверен, – он, наконец, улыбнулся.

После встречи с Дуней Илья поехал в консерваторию и за час уладил все дела – объяснил, что у Майи травма, долгое лечение и договорился о переносе сессии для нее на сентябрь. Все необходимые справки, разумеется, будут предоставлены. Один из преподавателей оказался очень принципиальным, говорил высокие слова о равенстве всех учащихся и правилах, единых для всех. Но в коридоре от денег не отказался и даже вызвался помочь при подготовке к сентябрю.

Дома Илья сказал Май, что через два дня они уезжают в загородный клуб.

– А твоя работа?

– Я все организую так, что смогу работать в удаленном доступе. А ты завтра поедешь с Еленой Дмитриевной в магазин и купишь себе купальник и спортивную форму.

– Для чего? – Май была заинтригована.

– Для тенниса.

Самым непростым делом в связи с происходящими событиями было позвонить Михаилу Львовичу и рассказать ему об отпуске на десять дней.

– Но сессия, Илья! Как можно уезжать в разгар экзаменов?! Это же безответственно.

– Майя не просто не играет, она не подходит к инструменту. Я не вижу смысла оставлять ее в Москве и заставлять наблюдать за тем, как другие один за другим сдают свои зачеты и экзамены, и понимать, что она не может. Это только мучить ее. В любом случае до сентября время есть.

– Но… нет, я все же не понимаю… моя дочь не может не играть, вы что-то напутали, – пробормотал отец Майи.

– Она НЕ ИГРАЕТ, – наверное, Илья был излишне резок, но его собеседник должен был понять и принять правду. – Давайте, я хотя бы постараюсь немного изменить ситуацию. Ну, а если уж ничего не получится… будем думать дальше.

– Что же… – послышался вздох. – Эта та ситуация, когда вы информированы лучше меня. И вашу способность решать проблемы я оценил. Давайте… давайте попробуем.

Они выехали утром, и в клубе были уже к обеду. Не взяли ни скрипку, ни тетради, ни учебники, вообще ничего, что связано или напоминало бы о музыке. Он все продумал. Утром – общий массаж, затем отдельно – массаж руки, потом бассейн. Переключить сознание Май, вычистить по максимуму ее голову, чтобы не осталось времени и сил на мучительные сожаления и загон себя в угол. После часа в бассейне с тренером у Майи просыпался аппетит, и за обедом она съедала полноценно первое, второе и чай. После чего доползала до номера и засыпала, едва коснувшись щекой подушки.

Илья арендовал открытый корт и после отдыха выводил Май на свежий воздух – учил ее игре в теннис. Каждый день по два часа. В Москве он консультировался с врачом по поводу возможных нагрузок, теннис был разрешен. Работал Илья по утрам, пока Майя ходила на массаж.