Времена грёз (СИ)

Дорога передо мной блестела от снега в ярком солнечном свете, и за время поездки от нее уже начали болеть глаза. Тихий шелест машины убаюкивал, усталость отзывалась ноющей головной болью и тяжестью в груди от старой раны, нанесенной еще во время осады. Не представляю, как Таранис тогда спас меня, тем более за такой короткий срок, но проснувшись, я даже не поверила тому, что со мной сидел именно светлый, тревожно наблюдая за моим состоянием. Поначалу даже детей боялся ко мне пускать, вдруг эхо их магии испортило бы результат, и заклинание, обратившее часть тела в магический кристалл, снова стало бы паразитировать на мне.

Посмотрев машинально на тыльную сторону ладони, где виднелся небольшой белесый шрам, я вспомнила о брате, ему повезло меньше, но всё же повезло. Даже в бесконечном лабиринте подземных тюрем под пытками, голодный и измученный он выжил, а мог бы ведь и к королю попасть на глаза или на фабрику таких вот кристаллов. Мало кто знает, как именно их научились выращивать светлые, они все еще прикрываются остатками этих камней в горных жилах и благородно умалчивают о том, что для создания их потрясающих поездов уходит слишком много магии и подобных стекляшек. Делают вид, что они все еще самые праведные, закрывая глаза на собственные руки, по локоть запачканные в крови.

— И недели не пройдет, как я сбегу оттуда.

Пассажир на заднем сидении видимо вновь заскучал, а я с ним на протяжении пути ни разу так и не смогла отдохнуть. Видимо, Мом решил напоследок проверить мое терпение и выдержку.

Посмотрев в зеркало, я заметила, как он, скривив губы, потирает шишку на лбу, оставленную Каином.

— Попробуй.

— И прирежу эту ведьму во сне.

— Если у тебя это и правда выйдет, то останавливать тебя нет смысла, и мы все обречены умереть в ближайшую неделю.

Непонимающе взглянув на меня, сын нахмурился, но лишь на мгновение, тут же ухмыльнувшись.

— А правда, что ты отца никогда не любила и выгнала его, чтобы он не мешал тебе ноги раздвигать перед светлым?

Вздохнув, я сосредоточилась на дороге, пожалев, что не взяла у Каина сигарет. Они бы сейчас не помешали.

— Если бы я не любила Эреба, вы трое никогда не родились бы.

— Ну не знаю, отец всегда говорил, что ты Ньярла и брата любила больше, чем его. Может, и Эреб нам не родной папаша? От кого из них родился я?

— У тебя слишком богатая фантазия для такого возраста.

— Это только ты печешься о нас как о маленьких, отец такой глупостью не страдает.

— Да, не страдает, и вот куда это вас обоих привело.

— Просто признайся, что благодаря Эребу я стал намного лучше и сильнее сестры, и тем более того мужеложца, что ты родила по ошибке.

— Если ты вправду лучше, то Геката это обязательно заметит.

— И ты просто отдаешь меня ей, как игрушку?

— Как ученика.

— И чему можно научиться у ведьмы в глуши? Бесконечно выслушивать нытье каких-то пьяниц и деревенщин? Лечить свиней? Бегать на роды к вечно беременным коровам, что плодят по десятку детей за жизнь?

— Ньярл между прочим умел принимать роды и не чурался этого.

— У него видимо была слишком скучная и долгая жизнь.

Мом замолчал. Я, воспользовавшись передышкой, украдкой заглянула в бардачок, проверяя, не завалялась ли там хотя бы одна сигарета.

Не сказать, чтобы я была удивлена поведением сына, но раньше он хотя бы немного уважал меня, не изливая поток желчи и притворяясь послушным сыном. Его отдаление от брата и сестры казалось обычным делом для подростка, тем более, когда Эреб так нахваливал его успехи в фехтовании, точных науках и атлетике.

«Наследник растет.»

«Весь в меня.»

«Гордость семьи.»

Я ведь и правда верила, что муж может знать лучше, что он не станет вредить собственному сыну, что из Мома выйдет опора и защита. Боги, что же Эреб сделал с ним…

Укол вины и обиды в первую очередь на себя отозвался болью в сердце. Куда ни глянь я всюду была виновата: и в смерти Ньярла, и в падении страны, и даже в бедах детей. Надеясь обрести свое счастье, умудрилась уничтожить все, что было так дорого и едва не потеряла брата.

До сих пор самым страшным кошмаром мне снится тот день, когда я отказалась помогать прадеду, считая, что они с Каином сами во всем разберутся. Это же Ньярл, в конце концов, кто может быть сильнее и мудрее его? Ему не нужна моя поддержка, он способен справиться с любой проблемой. Так я думала. И стоя там под сводами Храма, злилась, что всю жизнь мне приходилось непрерывно работать, развивать свой талант и тренироваться до изнеможения, чтобы уметь защитить себя от какой-то эфемерной угрозы. Почти полсотни лет я ежедневно выходила на площадку и раз за разом училась драться против Каина и других некромантов, получала двойные и тройные нагрузки даже за самую мелкую ошибку, рано приобрела собственного демона и пыталась приспособиться к жизни с ним. В то время, пока остальные ученики имели хотя бы долю личной жизни, друзей, первые влюбленности и прогулки под звездным небом, я раз за разом переступала через себя, чтобы стать еще лучше в чужих глазах.