Времена грёз (СИ)

Ганим показал на незаметную дверь рядом с камином. Я заглянула внутрь и действительно заметила там помещение в половину лаборатории, по стенам которого стояли шкафы, а на полу сгрудились деревянные ящики.

— Спасибо, тут, видимо надо немного прибраться.

— Агась, список всех вещей лаборатории и склада найдешь в рабочем столе. Каин как переехал в это поместье, почти не работал здесь, но ингредиенты не испортились, не бойся, на полках лежит стазис, они в том состоянии, в котором и приехали.

Я прошла к дивану и села на него, вытянув ноги, за день беготни они уже порядком устали.

— А почему он не алхимичит? Тоже не нравится?

Гани прошел ко мне и плюхнулся рядом, зацепив рукой одну из книг на полках.

— Да нет, он это любил, и получалось у него хорошо, просто некогда. Насколько помню, мама рассказывала, что в храме он часто занимался исследованиями, мог неделями пропадать в мастерской, но как только получил звание Старшего сильно изменился. Бросил учебу и по большей части был возле Ньярла, со временем став его правой рукой. Мама тоже должна была, но что-то не задалось. Они тогда повздорили сильно, даже какое-то время не общались, дядя считал, что Аван его предала. Верховный наш опять же обижен на нее был и подливал масла в огонь. Встретились снова они только после войны и смерти Ньярла, Каина хотели казнить, но мама заступилась и каким-то чудом сделала его губернатором здесь при темной империи. Не сказать, что дядя был доволен этим, но выбора у него особого не было, да и дела не ждали. — Он отдал мне в руки книгу, которая на поверку, оказалась дневником с записями Каина о его задумках и исследованиях.

— Ух ты, а не жалко? Он не будет против?

— Не будет, а если все же будет возмущаться, вали все на меня. Меня наказывать он все равно не будет. К тому же, именно эти дневники, да он тут не один, привели тебя сюда. Может, помогут тебе разобраться как это было. Мне запрещено в это лезть.

Кончиками пальцев провела по кожаной обложке толстой тетради и открыла первую страницу — там аккуратным подчерком были записаны различные схемы и формулы приготовления эликсиров. К сожалению, пока что для меня это было словно китайская грамота.

— Братик, ты чудо. Будет чем заняться здесь в свободные минуты, все же приятно быть иногда наедине с собой.

— Всегда пожалуйста.

Ганим встал и, отвесив шуточный поклон, вышел из лаборатории, оставив меня изучать базовые знания алхимии.

Просьба о помощи

Я обнаружил себя в лесу, ноги нещадно болели, легкие разрывались от боли и тяжелого дыхания. Не помню, как сбежал из сторожки, не помню, как преодолел весь путь. Сердце билось так, будто я бежал от стаи волков. Боги, за что это мне? За что я получил столь тяжкое наказание? Чем я разгневал вас?

Колени подогнулись, и я упал в траву. Все так же отчаянно забирая ртом воздух, перевернулся на спину, это были мои последние капли сил, перед глазами плясала красная завеса и темные мушки. Разум отчаянно цеплялся за варианты собственных решений.

Что Мне делать? Что? Учитель сразу узнает некромантию, они будут искать меня и если найдут, то определенно сожгут заживо на площади, перед толпой зевак, а мама… Не-ет, пусть она разочаруется во мне, пусть ненавидит, не придет смотреть как ее сына убивают на глазах людей после множества пыток, что угодно только не это.

Судорожный всхлип вырвался из горла, я закрыл лицо руками стараясь плакать тише — не хватало, чтобы меня услышал кто-то в лесу, не человек и не зверь, не тем более отец. Вздрогнув, я попытался сосредоточиться на деревьях надо мной, не дай боги я забрел в ту часть, где он рубит деревья для горожан. Приподнявшись, я огляделся, но мне все равно не стало ясно где нахожусь, зато впереди виднелось поваленное дерево. Недолго думая, я почти рысью юркнул в яму под корнями, забившись вглубь и отгородив себя от остального мира, снаружи меня не должно было видно. Сердце успокаивалось, утомленное сознание стало уплывать.

Не знаю, когда я проснулся, но услышал тихий треск веток, в разум ударила паника, но я сдержался, чтобы не вскрикнуть. Снаружи моего убежища были слышны чьи-то шаги и два грубых мужских голоса.

— Чертов темный крысёныш, не мог же он убежать так далеко.

— Он сын лесника, может тропку какую знает.

— Да нихуя он не знает, сопляк мелкий, он же в маги хотел податься, всю жизнь за книжками провел — видать, от магии крыша то и поехала.

— А мне сказали, что он с рождения болезненный был, от того и с ума сошел, и магия-то испортилась.

— Магия не может испортиться, она либо есть, либо нет. Душонка у него испортилась, или не было ее никогда, раз некромантом уродился.

— Якось может демона подчинил? Вот и друга в жертву сдал?

— Да какого там демона! Бесенка максимум, да и то какого-нибудь хилого, демон то сам его сожрет и не подавится.

Я зажал рот рукой и постарался совсем не шевелиться, но вдруг почувствовал, как по мне что-то ползет. Боги, только не сейчас. Голоса стали отдаляться.