Времена испытаний

– Любимый, – Афра села рядом и обняла его, – послушай: наши дети пока еще слишком малы, чтобы думать о том, переживем мы их или нет. А когда они подрастут, там и видно будет. Надеюсь, что все в воле Господа. А пока живи, родной, и я вместе с тобой буду жить… Баня теплая, иди, вымойся. Потом ляжешь, отдохнешь, я приготовлю для тебя горячее вино. Оставь дверь открытой, я спину тебе потереть приду.

– Спасибо, я сам, – благодарно молвил он, вставая. – Ты лучше сама отдохни – все время на ногах, даже не присядешь. Что ты будешь со мной, как с маленьким возиться.

Афра посмотрела на него снизу вверх:

– Ты и есть мое самое маленькое дитя…

Камрин улыбнулся и вышел.

Наконец-то все домашние дела были сделаны, и вечер был предоставлен отдыху. Дети находились в комнате и были увлечены дрессировкой орла. Камрин вернулся из бани посвежевший и довольный – Афра постелила ему чистую постель и подала горячее вино.

– Пей, и ты еще лучше согреешься.

– Спасибо, Афра, за все спасибо. За терпение, за любовь, не знаю, достоин ли я твоей любви, – он смотрел на нее благодарными глазами, и выглядел сейчас по-детски наивным ребенком.

Афра помнила этот взгляд: когда Камрин был чем-то озабочен или что-то должно было случиться.

– Ты всегда была заботливой, любящей женой и матерью моих детей. Я благодарен судьбе, поверь мне, – продолжал он.

– Ты моя жизнь, Камрин, вся моя жизнь! Не мучай себя дурными мыслями, ложись и спи. Наверняка завтра опять рано уйдешь.

– Наши дети уже большие, Афра, они тебя не оставят одну. Ты должна ради них жить, повенчать их в храме. Ты – моя богиня любви, и ты должна научиться без меня жить.

– Ты весь дрожишь. Не заболел ли ты, душа моя?

– Нет, просто купался в Онтуре.

– В такую погоду? Ты же ходил в баню!

– Грех не искупаться перед смертью в нашей реке.

– Все это не зря, что ты о смерти мне говоришь. Завтра тебя никуда не пущу.

– Хорошо, я сам не пойду никуда из твоих объятий…

Прижавшись к Афре, он уснул на ее груди, словно ребенок в объятиях матери.

На заре Афра проснулась, и Камрина рядом уже не было.

– Опять убежал… – недовольно проговорила она.

Как только дети проснулись, Афра накормила их, давая наставления:

– Наверняка, отец ваш в поле. Оденьтесь теплее, а эту жилетку отнесите ему. Вчера у него был озноб. А позже я приготовлю обед и принесу вам. До вечера надо все зерно собрать, если не успеете, все сгниет. И за отцом приглядывайте: последнее время его часто морозит, – обеспокоено проговорила она и добавила: – Да и ночью он спит плохо, ему снятся кошмары и планета Земля.

– С отцом что-то серьезное? – осторожно произнесла Афра.

– Нет, сестричка, просто он ждет твоего внимания. Когда же его младшая дочь пойдет с ним на охоту, – пошутил Тагнер.

– Мы за отцом присмотрим, мама, ты не беспокойся, – заверили все, поцеловали мать и ушли в поле.

Когда Афра принесла им в поле обед, она с удивлением оглянулась по сторонам:

– Ангела, а где отец?

– Его здесь не было, – ответил, ответил Камрин-младший, укладывая сжатые снопы на повозку.

– Мы думаем, он уже дома, – ответил Тагнер.

К ним подошла Ангела.

– Отец там, мама, – глухим голосом проговорила она. – Я видела издали, он там – на одинокой могиле. Но я не решилась туда идти, я боюсь, мама…

– Ангела! – в голосе Афры появился страх, и глаза ее испуганно забегали.

Афры, как раненая тигрица, бросилась к могиле, которую Камрин обустроил своими руками. Глаза ее заливали слезы, и она, не видя дороги, как Безумная, бежала, повторяя снова и снова:

– Боже, только не это! Боже, только не это! Возьми меня раньше, я не вынесу его смерти!..

Обессиленная, Афра поднялась на холм и, запыхавшись, смотрела на тело Камрина. Он сидел, прислонясь к кресту и обняв его обеими руками. Она подошла ближе и осторожным тихим голосом позвала:

– Камрин, Камрин, любовь моя, – но, не услышав ответа, тронула за плечо.

Голова его безжизненно склонилась, соскользнув с креста. Афра обхватила любимого и заглянула ему в лицо – оно было не живое, а тело холодным.

Все еще не веря собственным глазам, Афра умоляюще повторяла:

– Камрин, Камрин, душа моя, проснись! Холодно, пойдем домой, ты простудишься, Камрин!

Дети были уже здесь. Они бежали вслед за матерью и теперь остолбенели, увидев безжизненное тело отца. Они смотрели и не верили, что он мертв. Афра встала на колени перед ним и, обняв голову Камрина, прижала ее к груди. Дикий, леденящий душу ее голос вспугнул птиц – они шумной стаей пролетели, сотрясая воздух шумом хлопающих крыльев и звонким многоголосьем.

– Матушка, пойдем домой! – сказала Ангела. – Ты ему уже ничем не поможешь. Смерть не возвращает, пусть братья заберут тело отца.

– Нет, я его никому не отдам! Похороните меня с ним живую, – умоляюще простонала Афра.

Но Камрин-младший проявил настойчивость, поднял мать и отвел ее в сторону. К ней тут же подошла Ангела и обняла.

Бедная Афра стояла перед мертвым телом горячо любимого мужа и рыдала. Ноги ее ослабели, и она без чувств могла бы упасть на землю, если бы старший сын не удержал ее. От страха младшие дети тоже заплакали.