Времена Хокусая

— Сообщили друзья с Земли. Кажется, вы что-то проверяете? — Лин-хяо смотрел сквозь меня.

— Да нет, просто я хотел узнать подробности смерти Машу…

— Прочитайте отчет третьей экспедиции.

— Из отчета ничего не узнаешь. Просто, знаете ли, не верится, что вдруг взорвался термоизлучатель электронного молота, осколок угодил в кислородный баллон, баллон лопнул, кислород вытек и… в результате Машу умер. Не верится, и все…

— Может быть, вы хотите сказать, что были другие причины его смерти?

— Нет, почему же, наверно, причина его смерти указана правильно. Но это не простая случайность, вот в чем дело. Как же получилось, что никто не проверил электронный молот? Это непростительная халатность.

— Ну, электронный молот меня не касается, в этой области я не специалист. Но Машу умер именно так, — угрюмо, словно убеждая самого себя, ответил Лин-хяо. Он зашагал вдоль стены. Я медленно последовал за ним.

— А чем болен начальник экспедиции?

Лин-хяо резко обернулся.

— Это не имеет отношения к смерти Машу.

— И все-таки, чем он болен?

— Не знаю. Кажется, его чем-то ранило.

— Хватит врать! Ведь его прямо с космодрома отправили в лечебный центр. А экспедицию распустили только через десять дней.

Лицо Лин-хяо исказила страшная ярость. Глаза запылали, как два черных огня.

— Ты! Какого черта ты к нам привязался? Идешь на поводу у родственников погибшего, а еще космический специалист! Неужели не понимаешь! Адский труд, лишения и муки всей экспедиции-этого тебе мало! Выискиваешь, к чему бы прицепиться? И ради чего? Ради того, что кому-то взбрело в голову невесть что! Ну, говори прямо, чего тебе надо от нас?

— Ничего особенного. Просто собираюсь подать на вас в суд.

— В суд?! — Лин-хяо широко раскрыл глаза и как-то весь обмяк.

— Да. Вы совершили убийство и, чтобы скрыть его, составили этот отчет, подтасовали факты.

Очевидно, что-то в моих словах задело Лин-хяо. Он надвинулся на меня.

— Рю, ты просто спятил! Я не допущу этого, слышишь! Да какое ты имеешь право…

Я рассмеялся. Рассмеялся тем отвратительным смехом, который всегда старался подавлять. Мне говорили, что, когда я так смеюсь, мое лицо делается похожим на морду ящера.

— Я это сделаю, Лин-хяо! Я могу это сделать, один я. А по какому праву, не собираюсь тебе объяснять.

Лин-хяо отвел глаза. Его яростный взгляд потухал, агонизировал.

Зазвучала тихая, простая мелодия. Она коснулась моего слуха и рассказала о далеком-далеком чужом мире. Она обрывалась и ускользала, и я не мог понять, откуда она пришла. А потом понял: она звучала во мне…

…Я снова приехал в лечебный центр на берегу Японского моря. В прошлый раз между облаками иногда проглядывало бледное солнце. Сейчас его не было. Свинцовые волны секли мелкие колючие снежинки. Каблуки глубоко вдавливались в мокрый, тяжелый песок. Я вошел во внутренний двор. Все та же обширная, пустынная территория. Ни человека, ни тени. В коридоре тоже ни души. Широкие окна, стены из легких сплавов с серебристыми дверями. Я читал таблички: «Первый радиационный кабинет»… «Второй радиационный кабинет»… Они мне не были нужны. Я шел от двери к двери. Бесчисленное количество дверей. Навстречу мне беззвучно, как белый призрак, двигалась медсестра. Она прошла мимо, не подняв глаз, словно я был невидимкой. Странно. Почему она не задержала постороннего? Хотя я не чувствовал себя посторонним. Я знал, что мне нужно. За окнами валил снег. Невидимое отсюда море бушевало. Шум волн, белый холод снега леденили душу. «Кабинет картотеки больных»… Взглянув на тускло поблескивавшую табличку, я толкнул дверь. Она распахнулась, издав тихий, щелкающий звук. До самого потолка высились стеллажи с папками. В центре комнаты за письменным столом сидел мужчина в форме медика.

— Покажите карточку Хино, начальника третьей экспедиции на Плутон.

Мужчина вздрогнул и уставился на меня. Потом перевел взгляд на дверь.

— Карточку Хино, быстро!

— Вы… вы кто? Я не имею права… Карточки выдаются только медицинскому персоналу, обслуживающему центр.

Он навалился на стол, широко расставив руки, словно пытаясь защитить свою драгоценную картотеку.

— Знаю. Но дело срочное. Я отвечаю.

— Но… Я не могу!

У меня не было времени на бесполезные препирательства. Если кто-нибудь сюда войдет, меня просто вытолкают взашей. Что ж, надо действовать по способу Квая. Из заднего кармана брюк я выхватил космический сигнальный пистолет. Пуль там не было, когда нажимаешь на курок, из дула вылетает белый язык пламени натрия. Но этот олух испугался — пистолет выглядел грозно. Я легонько приподнял дулом его подбородок.

— Ну, давай карточку Хино! Да поживей!

Если этот медик не трус, мое дело плохо. Критический случай. Прошло несколько секунд, показавшихся мне тысячелетиями. Кажется, я боялся чуть ли не больше его.

— Сейчас. Пусти! — выдавил он наконец. Его лоб покрылся мелкими капельками пота.

— Умница! Ясное дело, из-за какой-то там карточки не стоит терять жизнь, — развязным тоном сказал я. Это прозвучало внушительно. Я вел себя, как заправский бандит. Но вся спина у меня взмокла от пота.

Мужчина взял с полки папку и вытащил несколько карточек.