Времена не выбирают

— Ставлю боевую задачу, — тихо говорила Катя, когда они спускались к воде. — У нас с тобой по пятнадцать зарядов. Стреляем только одиночными. Когда они покажутся у решётки, ты валишь того, кто пойдёт налегке, я беру на себя второго, у которого будет увесистый груз. Они попытаются взорвать решётку, что-то да принесут. Кто попробует оттащить груз — я его валю, ты прикрываешь. Надеюсь, там на Глухой башне от выстрелов проснутся и помогут нам отогнать остальных.

— Понял, — отозвался парень. — Да тут лаз-то — кошке впору, а не людям. Нешто полезут, Васильевна?

— Ничего не кошке, тут и втроём можно пройти. Я бы полезла. И ещё — я сейчас им с той стороны гостинец оставлю, вроде приветствия. Прикрой пока.

Глубина речушки здесь оказалась Кате по пояс. Вода вытекала наружу по низенькому туннелю под башенкой. Как в любой уважающей себя крепости, эта слабина в защитном периметре была прикрыта массивной, жёстко закреплённой решёткой. Но Катя не знала, железные там прутья или деревянные. Если второе, тогда плохо. Тогда и противопехотная мина её снесёт к чертям.

Холодная майская водичка поначалу немного успокоила боль в ранах, но долго сидеть в этом ручье всё равно нельзя. Чуть позже начнётся настоящая пытка. Идти пришлось, согнувшись: свод и правда низкий. И, разумеется, наощупь. С огнём сюда не сунешься — наблюдатели снаружи обязательно зафиксируют. А там если не наёмники, то шведы точно сидят. Пришлось определять материал решётки тактильным способом — проще говоря, руками… Слава Богу, прутья железные, то есть с пинка не вышибут. Теперь нужно незаметно разместить с внешней стороны небольшой сюрприз.

Зачем они потащили те «Клейморы» с собой? Сейчас бы у Кати было на одну краплёную карту меньше. А теперь пусть не жалуются… Интересно, а чем они собрались решётку взрывать? Несколько последних «МОНок» используют или по-прадедовски — бочонком с чёрным порохом?.. Вот так, прикрепить мину штатной струбциной к крайнему пруту решётки, взвести детонатор, закрепить шнур на датчике, замаскировать сюрприз застрявшей здесь обломанной веткой с молодыми листочками… Установка взрывателя в этой штуковине — самое ответственное дело. Тем более, что банальная растяжка при отсутствии электродетонатора здесь сработает не так и не тогда, когда надо. Нужен был длинный шнур, чтобы «кинуть» его на ту сторону стены. Нужно было ещё не дёрнуть его до времени. Словом, много чего «нужно».

Она почуяла неладное, когда возвращалась к Николаю — мокрая с ног до головы, продрогшая и подавляющая желание завыть от хлёсткой пульсирующей боли, появившейся в ранах от холодной водички. Длинный шнур она загодя связала из прочных шнурков, которые днём надёргала из берцев «двухсотых» наёмников — на всякий случай, вдруг пригодятся. Вот и пригодились. Оставила слабину, чтобы случайным порывом ветра или движением не привело мину в действие, и наконец выбралась из воды. Отяжелевшая мокрая одежда чуть не утащила её обратно в речку, но капрал, сообразив, в чём дело, подал руку.

— Похоже, они близко, — едва слышно зашептала солдат-девица, принимая от него винтовку. — Занимаем позиции.

…Наученные горьким опытом, «дикие гуси» не менее получаса не показывались в пределах видимости. Но то, что они там, в овражке, прорытом речкой, Катя не сомневалась. Они «работали» именно так, как действовала бы любая ДРГ в её времени: сначала подойти к позициям поближе, с безопасного места убедиться, что всё в порядке, и только после этого приступать к реализации плана.

Под самой стеной было темно, хоть глаз выколи, однако на некотором расстоянии местность пусть скудно, но освещали многочисленные огни на стенах: приказ полковника выполняли все без исключения. Пройти там совершенно незаметно не смог бы никто. Катя опасалась, что наёмники могли подобраться к решётке, минуя опасный участок под водой. Она сама, например, так бы и сделала. Эти ребята на подводные приключения не решились, пошли верхом. Даже ног пока не мочили, перемещались короткими перебежками от кустика к кустику. Наконец, выдержав примерно десятиминутный тайм-аут, от группы, в которой Катя насчитала семерых, отделились двое. Как она и предполагала — один тащил рюкзак с чем-то тяжёленьким, второй страховал. Вот они полезли в водичку, тихо шипя сквозь зубы: им тоже купание в местной речке не понравилось… Они с Николаем заняли позиции с другой стороны «туннеля», но так, чтобы сразу после первых выстрелов укрыться за выступами стены. Коля — самый типичный человек петровских времён. Младший сын захолустного многодетного дворянина, пошедший на военную службу, действительно оказался талантливым солдатом. Быстро освоил незнакомое оружие, и сейчас отработал свою цель так чётко, что даже Кате завидно стало. Два выстрела прозвучали одновременно. Один диверсант молча канул на дно речки вместе со своим рюкзаком, второй громко заорал, попытался схватиться за прутья решётки, но тоже через пару секунд скрылся под водой.