Времена не выбирают

В душе Урванцева царили «разброд и шатание», а сознание – попади он сейчас в руки психиатров – вполне подпадало под определение «спутанное», но сам он, естественно, понимал, что на самом деле все с ним в порядке. Любовь, возможно, и род душевного недуга, но совсем в другом смысле. А все прочее решится как-нибудь. Не без этого. Ведь задание свое он, судя по всему, все-таки выполнил, командование претензий не имеет (даже орденом наградили и в звании повысили), а по ранению ему и в любом случае отпуск положен.

Урванцев выпил коньяк – медленно, с наслаждением – вернул бокал на стол и потянулся за следующей сигаретой, но в этот момент – «Бежала она, что ли?» – вернулась Деби и, сообщив, что платить не надо, потянула его куда-то через служебные коридоры гостиницы. «Идем, идем, Кирилл», – говорила она, загадочно улыбаясь. «Идем, – соглашался Урванцев, испытывавший ни с чем не сравнимое удовольствие, слыша, как она, грассируя, произносит его имя. – Идем». И шел за ней, уже догадываясь, что челнок это не автобус, курсирующий между отелем и городом («Каким, кстати?»), а что-то совсем другое, чем его, Урванцева, и хотят удивить. Ну что ж, он был готов соответствовать ее ожиданиям. Экая, в сущности, малость. Разве трудно нам поохать и поахать, доставив немного удовольствия любимому человеку? Совсем не трудно, даже приятно. А челнок, который ожидал их на просторном газоне («Крикетное поле?») позади гостиницы, и в самом деле, не был автобусом. И вертолетом он не был. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что это, но всей видимости, тяжелое и какое-то угловатое чудо чужой техники предназначено отнюдь не для атмосферных полетов, из чего, в свою очередь, вытекало, что «Вашум» – что бы это ни было – находится не на Земле.

«Удивить хочешь? – подумал Урванцев, входя вслед за Деби на борт космического аппарата. – Ну-ну… Валяй, если хочется. Твое право. Или ты, Витя, точки над „i“ расставляешь? Тоже дело».

* * *

Ну что сказать? Если Виктор хотел произвести на Урванцева впечатление, он своего добился. Вполне. Расставил, выражаясь фигурально, свои точки над всеми возможными «i». Хорошие точки, жирные. И захочешь проигнорировать – не сможешь. Сами в глаза бросаются. Как там утверждает народная мудрость? Лучше один раз увидеть? Так точно, лучше. И Урванцев увидел. Сначала он увидел челнок и вроде бы подготовил себя к тому, что «продолжение следует», но реальность превзошла все его – даже самые смелые – предположения. Да что там Урванцев! У него по роду службы воображение было лишь от сих до сих, но то, что открылось глазам Кирилла, когда челнок, нечувствительно вспоров атмосферу Земли, вырвался на простор открытого космоса, оставляло далеко позади даже неуемную фантазию творцов блокбастеров, что своих, советских, с «Петрофильма», что «ихних», забугорных – из Голливуда.