Времена негодяев

В покоях было чисто, светло, уютно, никуда не надо было спешить, все дела уладятся сами собой, а если и не уладятся, ну и пусть, гори они огнем!

Вспомнил! Огонь, маги, обожженное лицо Ивана и страх в глазах Бориса.

— Почему ты убила их? — спросил он.

Ксения непонимающе посмотрела на него, потом усмехнулась.

— А-а, так вот что тебя привело сюда? А я-то думала, вспомнил обо мне, захотел узнать, где была, что делала.

— Я тебя никогда не забывал, — сказал Виктор, а Ксения, опустив веки, кивнула, знаю, мол. — Но… — и замолчал.

Она терпеливо ждала продолжения, а Виктор вдруг понял, что слова, будучи произнесенными, немедленно окажутся страшно глупыми, и единственно разумное — взять ее за руку, вывести отсюда, оседлать коней и увезти прочь, как можно дальше от Сармата, Мартына, Николая, Бориса…

Он вздрогнул. Все время забывает о том, ради чего пришел. Или это только повод, чтобы увидеть ее?

— Что они тебе сделали плохого?

Ксения подошла к нему.

— Посмотри мне в глаза! Вот так, — тихо произнесла она, а потом продолжала.

— Когда шайка напала на ферму… Под Саратовом, помнишь? Дружинников было трое, и с ними один маг. Так они бросили нас и убежали, а подбил их на это маг. Я пряталась за печкой, слышала разговор. Дружинники хотели устроить засаду, но маг был против. Он очень убедительно доказал им, что ради трех изб и пяти старух рисковать не надо, лучше отойти к проселку и дождаться помощи, которую он вызвал. А в это время в лесу бандиты выли, по деревьям стучали, жители прятались, а эти трусы… — Она перевела дыхание.

— В общем, — сказала она, — вся шайка оказалась из четырех человек. Если бы в избе оказался арбалет, сама бы справилась. Так они даже грабить не стали, подожгли избы и прошли мимо. Я спряталась в печи, чуть не сгорела. Успела выскочить. Остальные не успели. И тогда я поклялась…

Она замолчала и медленно опустила веки. Виктор почувствовал неодолимую злобу и ненависть. Подлые трусы! Воистину, справедливая кара этим негодяям. Да нет, что-то не то… Он тряхнул головой, отгоняя тихую одурь. В ушах тонко звенело, кровь прилила к глазам и застилала все вокруг кровавым туманом. Его разрывали противоречивые чувства. Хотелось немедленно учинить погоню, догнать Ивана, отыскать всех уцелевших магов и предать их лютой казни. Но одновременно с этим он понимал, что дело нечисто, не мог он ни с того, ни с сего так рассвирепеть. Ох, наводит она на него чары!

Он тоже закрыл глаза и выдохнул воздух. Потом еще раз. И когда в легких почти не оставалось воздуха, открыл глаза и посмотрел на огонь. Немного отпустило.

Ксения, слабо улыбаясь, наблюдала за ним.

— Постой, — сказал Виктор, — мало ли кто мог оказаться трусом! Из-за него всех истреблять? Может, его и в живых давно нет!

— Ну, нет, — ответила Ксения. — Живехонек… был. Я его сразу узнала.

— Борис? — догадался вдруг Виктор.

Ксения медленно кивнула.

— Даже если и так… — начал было Виктор, но Ксения перебила его:

— Не защищай их. Дело сделано!

— Да, сделано, — согласился Виктор. — Грязное дело. Кто бы тебя ни обидел, почему за обидчика должны отвечать другие? Если я совершу преступление, что — всю дружину под нож?

— Если дружина участвует в твоем преступлении, да, — сухо ответила Ксения.

— Это безумие! Безгрешных людей не бывает. А так мы друг друга в одночасье истребим.

В глазах Ксении мелькнула растерянность. Она прижала ладони к вискам, нахмурилась.

— Да, кажется, ты прав, — прошептала она. — Но это не моя воля. Так было задумано…

— Кем? — насторожился Виктор.

Ксения не ответила. Она щелкнула пальцами, и из-за портьеры в комнату скользнула коренастая воительница с дротиком в руке. Алчущими глазами уставилась на Виктора. Ксения указала ей на ворох платьев и велела унести. Выбросить или раздать.

Воительница сгребла тряпки и вышла.

— Что ты намерен делать? — спросила Ксения.

— Я? — От удивления Виктор поперхнулся.

Славный вопрос. Вообще-то он и пришел к ней для того, чтобы спросить об этом. Но она опередила. Или он пришел для другого? Опять мысли запутались.

— Что у тебя с Сарматом?

— Ничего, — пожала плечами. — Он вбил себе в голову, что должен жениться на мне. Глупости. Не он будет моим мужем.

— А кто?

— Ты!

— И давно это решила? — Виктор попытался улыбнуться, но не смог, губы внезапно свела судорога.

— Не знаю, не помню, — задумчиво ответила Ксения. — Может, еще тогда, когда подняла голову и увидела тебя, распятого на арфе.

— На какой… Ах, да! — Он потер лоб. — Но Сармат…

— Забудь о нем! Свадьбы не бывать! Он не знает, да и ты, кстати, тоже…

— Легко сказать — забудь! — перебил ее Виктор. — Он сам о себе напомнит.

И словно в подтверждение этих слов в прихожей раздался громкий топот, шум, крики. Дверь распахнулась, в проеме возник Сармат.

— Вот, значит, как отдыхает маршал! — загремел он. — Ты это что же?

Ксения с досадой топнула ногой и ушла во внутренние покои, хлопнув дверью.

Сармат проводил ее растерянным взглядом и, не глядя на Виктора, повелел:

— Марш к себе! Немедленно! Две недели не выходить! Высунешь нос за дверь, укорочу на голову. Вон отсюда!