Временные трудности

— Тоже не фонтан. Пессимистичный план какой-то. А где же звезды героев, маршальские жезлы, почет и уважение? Я как-то читал одну книгу про попаданцев в прошлое, как раз на эту войну, так у них там всё норм сложилось. Они или Гота или Гудериана в плен взяли и их наградили… Хотя тебе виднее — ты ж кандидатом был.

— Звезд и жезлов точно не будет. Скорее всего будет какая-нибудь шаражка. Точно будет миска баланды. Может быть, даже с мясом. И наверняка будет персональный вертухай с приказом в случае чего…

— А ещё планы есть? А то этот тоже не вдохновляет.

— Есть. Уйти в партизаны и воевать, сколько получится. Вдвоем шансов выжить будет больше, но толку будет меньше. Наберем отряд — толку будет больше, а шансов выжить меньше. В любом случае нас или затравят какие-нибудь егеря из ягдкоманды, или рано или поздно мы свяжемся с нашими властями и тогда смотри вариант выше.

— Печально всё как-то получается у вас, Юрий Андреевич.

— Как есть.

— А если совместить все три варианта? Чтоб и рыбку съесть, и овцы целы?

— Попробовать, конечно, можно, только что из этой затеи получится… — с сомнением протянул Юрий.

— Я читал, что Гитлер с Муссолини приезжали в Брестскую крепость после её взятия. Если мы их грохнем, то это точно изменит историю!

— Ага! А Гиммлер в Минске был. Только есть два больших вопроса: когда и где именно они были. Я уже не беру во внимание такие мелочи как охрану.

— Ну не знаю тогда, — развел руками Егор.

— Правда Гейдриха в Праге без особого напряга завалили дилетанты. Даже не наглухо, а просто ранили, но он потом кони двинул всё же. Хотя там есть версия, что его свои же добили…

— Так эта Прага черти где находится! Да и какой смысл, если его и без нас завалили?

— Да это я так. Мысли вслух. Насчет Гота или Гудериана не обещаю, но сама идея интересная. Да и модный здесь марксизм не отрицает роль личности в истории…

Наган снова оказался в её руке, а она сама у двери.

— Заходи, Вацлав. Че замер?

Дверь открылась, и тот зашел, несколько смущенный, прижимая бумажный пакет к груди.

— Как узнала?

— Топаешь громко. Решил подслушать?

— Интересно же…

— Ладно. Выпьешь?

Тот кивнул с облегчением, понимая, что неприятная тема закрыта. Кинул пакет Егору на колени.

— Там такое сейчас! Весь город уже знает. Легавые лютуют. Все малины вверх дном перевернули. Люди очень недовольны.

— Похер, — она покосилась на Егора, — Ты с нами?

Он отрицательно покачал головой.

— Может, и тебе хватит?

— Да нет вроде, — она обаятельно улыбнулась и процитировала, — Что за жизнь без вина? оно сотворено на веселие людям. Отрада сердцу и утешение душе — вино, умеренно употребляемое вовремя; горесть для души — вино, когда пьют его много, при раздражении и ссоре.

Они выпили, и Вацлав замялся, подбирая слова:

— Тут, в общем… такое дело… короче, вас Поляк хочет видеть.

— Кто такой?

— Он главный. Есть еще, конечно, люди…

— Понятно. Ты его знаешь?

— Да нет, конечно. Куда мне. Но его все знают. Уважают и боятся.

— Хочет видеть — увидит.

— Может, уедите? Далеко куда ни будь. Он и забудет потом.

— Сейчас опасно дергаться. Сам говоришь, шмон везде. Да и интересно же, — передразнила она Вацлава.

— Не, ты не думай. Я вас не собирался сдавать… Просто понимаешь…

— Понимаю. Мы уедем, а ты останешься, и тебе здесь жить ещё. Всё понимаем и не в претензии. Можешь сказать, кому надо, что мы готовы встретиться.

— Я бы всё же… Как это по-русски… — он замялся, подбирая слова, — Осторожней надо. Я забыл, как правильно сказать.

— Мы поняли. Ты очень хорошо говоришь. Где научился?

— Я не учился. Мы с русскими дружили в детстве. Они жили в этом доме. Уехали потом.

— Понятно. Давай допьем и мне поспать нужно. Ночью пойдем.

Вацлав ушел, и Егор развернул пакет. Одежда. Не новая, но явно только что из стирки. Он примерил — оказалась впору. Обуви не было. Он вышел во двор. Увидел неподалёку знакомого паренька, который принес водку. Поговорил с ним и раздобыл себе небольшой кусок мыла и тазик. Нагрел воды. Помылся. Простирнул портянки. Делать было решительно нечего. Он завалился на диван. Попробовал обдумать предложенные Юрием варианты, но быстро уснул.

Разбудили его голоса. За окном было темно. Вацлав с Юрием что-то жевали за столом, переговариваясь вполголоса по-польски. Бутылки на столе не было, чему Егор даже удивился.

— Ну и как оно жуётся на сухую? — подколол он.

Девушка скривилась и ничего не ответила. Вацлав указал на стол.

— Поешь. Скоро пойдём.

Егор не стал отказываться и подсел к ним. Еды было немного, и она скоро закончилась. Засобирались.

Портянки были ещё влажные, но Егор всё равно намотал их, так как сапоги постового были всё-таки великоваты, да и ноги бы натер непременно.