Временщик. Книга первая

Когда-то в одной эзотерической книжке, которые стояли на полке у мамы, я прочитал, что во время сна человека его душа летает меж миров. И вроде как если неосторожно разбудить его, то душа может не успеть вернуться. Смех смехом, но вот будь это правдой, у меня бы были большие проблемы. Потому что утро началось с грохота упавшей сковородки.

Уже подскочив в кровати, я понял, что пахнет очень странно. Паленым волосом вперемешку с чем-то приятным. Быстро натянул штаны и направился к источнику шума – на кухню. И пожалел, что я не художник, потому что такую картину маслом надо писать.

У плиты, на табурете, с уже поднятой сковородкой стоял Лапоть. В его руках был кусок сгоревшего теста с налепленным на него мусором с пола. На столе тарелка со стопкой идеально ровных блинов. Румяных, обмазанных маслом. Но вот вокруг… Казалось, здесь прошелся Мамай со всем своим воинством.

– Хозяин, я все приберу, – сработал домовой на опережение.

– Какой я тебе хозяин? – чесал голову я, разглядывая погром.

– Самый обычный. Я ж не нехристь какой. Ты меня в дом привел. Я предложение принял. Стало быть, ты теперь мой хозяин. Чаек поставить?

– Ставь.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Даже осознать все полностью не успел, а вдруг стал хозяином. Почти что рабовладельцем. Капитаном Себастьяно Терейро. Я уже собрался уходить, как что-то в руках Лаптя вспыхнуло, после чего занялся он сам. Да чтоб тебя!

– Чаек поставить?

– Я сам. Спички домовым не игрушка. Дай сюда.

Я зажег конфорку и поставил чайник. Без всяких возгораний и эксцессов.

– Лапоть. Ты бы привел себя в противопожарный божеский вид. Подстригся чуток. Ножницы и бритва у меня есть.

– Неужто я тебе так негож?

– Негож, смотри, – я указал ему на несколько подпалин. Видно, приготовление блинов не прошло бесследно.

– Ладно, подумаю я, – почесал мохнатую макушку рукой домовой.

Уже стоя в ванной, чистя зубы и смотря на свое отражение, невольно задумался. Я корл с уникальным направлением. У меня в квартире живет домовой. По соседству обитает Охотник-Тень, что бы это ни значило. А мир вокруг не совсем такой, каковым я его представлял. Да уж, выдалась неделька. Ладно, теперь самое важное – разобраться с работой.

Уволиться – дело нехитрое. А вот уволиться без двухнедельной отработки – задача со звездочкой. Тем более у Мумиё, который славился строгостью и буквоедством. Но у меня имелось кое-какое соображение по этому поводу. Человеческая психика одновременно сложный и простой механизм. Главное – знать, куда надавить. И не скажу, что способ, который я выбрал, мне самому нравился. Но ничего умнее придумать не удалось.

– Лапоть, постарайся больше ничего не сжечь! – крикнул я на выходе.

– Я приберусь чуток, – ответил домовой из комнаты.

– Приберись. Только без фанатизма.

На скамейке разговаривал профессор со своим приятелем-сантехником. Несмотря на утро, оба уже были расположены к философским беседам. Чем и занимались перед пластиковыми стопками с прозрачной жидкостью с запахом недорогого ацетона.

– Любовь – величайшее, что может родиться в человеке, – увещевал Петр Сергеевич, – апогей его духовного развития, так сказать.

– Любовь – как меховая шапка, – кивнул собеседник, – у каждого есть, но не у всех настоящая.

– Сергеич, ты голова. Выпьем.

Я сдержал улыбку, поздоровался и поспешил на остановку. Пробежал рысью мимо кафешки, на ходу кивнув дяде Зауру. Тот вышел на крыльцо и смолил сигарету. Блин, точно! Со всем этим сумасшедшим утром покурить не успел. Я уже потянулся в карман за пачкой, не сбавляя ход, как перед глазами появилась строчка:

Навык Атлетики повышен до первого уровня.

А ведь это логично! Если я начну бегать, то стану качать Атлетику. Ежу понятно. Вот только из меня спортсмен тот еще. Так или иначе, но рука с пачкой сигарет вернулась обратно в карман. Потому что у меня появились определенные сомнения относительно того образа жизни, к которому я привык. Точнее, если я хочу стать хорошим, вернее, остаться в живых, то стоит многое поменять.

Пока думал, тут и нужная маршрутка подошла. Если раньше я втыкал в телефон под аккомпанемент музыки из наушников, то теперь не отрывался от стекла. Город преобразился почти до неузнаваемости. А я старался уследить за метаморфозами. Первое наблюдение – не все торговые точки для Игроков располагались в общине. К примеру, та самая «Харчевня» оказалась далеко от центра. Теперь же моему взгляду представали разнообразные магазинчики с любопытными вывесками. Порой на них не было ничего написано, лишь изображение посоха или раскрытой книги.

Второе – Игроки встречались чаще, чем я думал. Расслабленные, выгуливающие на поводке каких-то странных тварей, общающиеся. Да что там – в ту же маршрутку сел один из них. Кивнул мне, как старому знакомому, а через три остановки вышел. Хотя, признаюсь, вел он себя настороженно, не вынимая правую руку из кармана.