Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга III

Так лисица, подосланная ко льву ядовитой змеею, уговаривала его и убеждала. Одарив по-царски посланника, Валленштейн отпустил его с надеждою, дав обещание «подумать»; согласился набрать войска, но о предводительстве ими не сказал ни слова. На его призыв со всех концов Германии собирались под императорские знамена тысячи бродяг и хищников, побуждаемых корыстью и алчностью. На их вооружения император, его наследник и их союзник король испанский внесли большие пожертвования. Сам Валленштейн потратил до 200 000 талеров. Дворянам, которые набирали отряды, были даны права и чины полковых командиров. В состав ополчения вошли войска герцога Лотарингского, короля польского и герцогов итальянских. В три месяца набрано было до 40 000 человек. Сдав их императору с рук на руки, Валленштейн предоставил выбор предводителя на волю Фердинанда. Но кто же, кроме самого Валленштейна, мог предводительствовать ими? Кому, кроме герцога, согласились бы повиноваться эти войска?

Герцог находился в Цнайме (в Моравии), и сюда прибыл князь Эггенберг для переговоров от имени императора. На предложение принять начальство Валленштейн отвечал:

— Никогда! Император хватается за меня в отчаянии, но вовсе не по чувству справедливости. Я нужен теперь, но по миновании беды меня опять забудут и отплатят неблагодарностью… Не лучше ли заблаговременно и по доброй воле отдалиться от будущих неприятностей?

— Вы упускаете из виду, что за неповиновение можете навлечь на себя гнев государя, — возразил Эггенберг. — Довольно он перед вами унижался, но вы, нимало не трогаясь его великодушием, только ожесточаете его вашей гордостью. Если эта жертва, с его стороны, была бесполезна, поверьте, он сумеет из просителя сделаться повелителем и по праву монарха отомстить мятежному подданному. Как Фердинанд — он просил; как император — он может приказать. Человеку свойственно ошибаться, но государь не должен сознаваться в своих ошибках. Если он оскорбил вас, он же может и загладить обиду, залечить язвы, нанесенные вашему самолюбию. Неповиновение уничтожает все прежние заслуги. Император нуждается в вас и требует, чтобы вы повиновались. В свою очередь требуйте соответствующего вознаграждения, и государь наградит вас… Но знайте, что он вправе и наказать соразмерно вине!

Эти угрозы доказали Валленштейну только слабость правительства: сила никогда не грозит. Следствием объяснений с Эггенбергом было письмо, в котором, по словам Шиллера, «надменнейший слуга предписывал условия надменнейшему из государей».[53] Герцог требовал: 1) неограниченного и безотчетного начальства над союзными австро-испанскими войсками, с правом карать и миловать; 2) совершенного невмешательства в военные дела как императора, так и его сына; 3) чтобы без утверждения Валленштейна император не раздавал ни мест, ни наград; 4) чтобы герцог мог располагать по своему усмотрению контрибуциями и конфискованными имуществами; 5) чтобы ему был пожалован новый имперский титул и первая завоеванная область в подарок; 6) чтобы во время войны герцогство Мекленбургия, собственность Валленштейна, оставалась неприкосновенною. В силу этого договора император признал себя подчиненным своему подданному, и Фердинанд II согласился на все условия!.. Льстецы сравнивали его с больным, повинующимся беспрекословно врачу, т. е. Валленштейну. Дорого обошлись императору услуги герцога, но тем живее были надежды, возлагаемые на последнего.

План герцога состоял в разъединении сил шведских и саксонских, и он начал новые свои подвиги приступом к Праге. Благодаря измене, город был отнят у саксонцев. Арнгейм отступил, и вскоре вся Богемия была снова подчинена короне австрийской. Тогда герцог думал было перенести оружие в Саксонию, но, не желая действовать заодно с баварскими войсками, остался в Богемии, чтобы только не связываться с курфюрстом Максимилианом. Он помнил настойчивость курфюрста при его увольнении от службы и этой обиды не мог ему простить. Защищая Богемию, Валленштейн оставил Баварию в руках шведов, до тех пор, покуда последние не начали угрожать Австрии… Только тогда герцог согласился соединить свои войска с баварскими. Это соединение произошло близ Эгера. Здесь курфюрст чуть не на коленях вымолил у Валленштейна прощение на самых унизительных условиях, без надежды на скорое освобождение Баварии от шведского ига. По договору с императором Валленштейн приказал курфюрсту состоять при соединенной армии в качестве простого генерала. Максимилиан повиновался.