Время Анны Комниной

Анна Комнина никоим образом не ставит в вину Иоанну Цимисхию призвание манихеев, и, по-видимому, даже одобряет находчивость василевса, а ответственность за измену павликиан возлагает на них самих. Очевидно, что слава Иоанна Цимисхия, воскресшая благодаря императору Алексею Комнину, представлялась Анне Комниной своего рода золотым веком в истории Византийской империи, в то время как старший соратник ее отца Катакалон Кекавмен, писавший в 1070-е годы, был склонен искать такой золотой век в эпохе императора Константина Великого, а также его преемников Констанция, Юлиана, Иовиана и императора Феодосия I[368]. Весьма показательно то, что византийский полководец XI века считал золотым веком в истории империи ромеев именно период позднеримской империи, когда империя еще обладала западными провинциями и одновременно в лице императора Юлиана грозила Сасанидскому Ирану. Подобная характеристика, данная Катакалоном Кекавменом периоду позднеримской империи, свидетельствует о том, что имперское мировозрение и представления о римской ойкумене были столь же живы в миросозерцании византийской военной аристократии накануне прихода к власти императора Алексея Комнина и рождения его порфирородной дочери Анны, как и в предыдущие века. С этой точки зрения нельзя не вспомнить известное замечание А. П. Каждана о том, что римский историк Аммиан Марцеллин – офицер римской армии, а по происхождению своему грек из Антиохии, описавший правление императоров Констанция, Юлиана и Иовиниана, – может считаться своего рода предтечей византийской исторической литературы[369].

Эпилог

Анна Комнина безусловно стала своеобразным символом своей эпохи – эпохи правления императора Алексея I и всей династии, к которой она имела честь принадлежать. «Алексиада» Анны Комниной до сих пор вызывает бурные споры в научном мире, ибо нет однозначного ответа на вопрос, чем же стало главное произведение порфирородной принцессы – панегириком, императорской биографией, литературной обработкой «записок» Никифора Вриенния или первыми в своем роде мемуарами, написанными представительницей императорской фамилии? Очевидно одно: Анна Комнина создала яркую и всеобъемлющую панораму кризисной эпохи, которая была во многом ключевой для развития византийского государства и общества. Миросозерцание Анны Комниной – это трагическое миросозерцание, носительница которого сравнивает себя с Ниобой, идеализирует прошлое, связанное с отцом, время ушедшей юности, и противопоставляет себя унылой современности – атмосфере первых лет царствования императора Мануила Комнина. Как отмечал выдающийся византинист и историк искусства Ганс Белтинг, Анна изобразила своих родителей, императора Алексея и императрицу Ирину, как «живые иконы» (als lebende Ikonen)[370]. При этом Анна Комнина не была пассивным зрителем событий своего времени, но она была важным действующем лицом византийской трагедии – трагедии великой империи, которая пережила в период царствования императора Алексея последний взлет надежд на спасение римской ойкумены в византийском ее понимании. Поскольку Анна Комнина писала «Алексиаду» много лет спустя после смерти отца, в начале правления своего племянника императора Мануила I Комнина, многие события изображены августейшей принцессой под влиянием тех почти тридцати лет, которые она провела в монастыре Богородицы Благодатной. По-видимому, латинофильские тенденции царствования императора Мануила Комнина повлияли на Анну Комнину в противоположном смысле и предопределили в целом антилатинский характер «Алексиады», весьма странный, учитывая политику императора Алексея, ориентированную на Запад. Очевидно, ненависть к брату императору Иоанну II Комнину предопределила известную долю презрения Анны Комниной по отношению к ее племяннику, молодому императору Мануилу, вступление которого на престол в 1143 году сопровождалось определенной династической борьбой, правда, не столь явной, как вступление на престол его отца.

В настоящей книге мы оставили без внимания некоторые сюжеты, связанные с отражением царствования императора Алексея Комнина в творчестве его дочери. В частности, мы не затронули войны императора Алексея с печенегами, сельджуками и сербами, его взаимоотношения с крестоносцами, его борьбу с еретиками внутри страны, так как некоторые из этих тем уже были нами подробно рассмотрены в предыдущем исследовании «Император Алексей I Комнин и его стратегия».