Время банкетов. Политика и символика одного поколения (1818—1848)

За несколько месяцев порядок цифр полностью переменился. и поскольку Реньо, свежеиспеченный республиканец, не колеблясь приписывает решающую роль в свержении Луи-Филиппа народу, у него нет никакого резона преувеличивать значение манифестаций, состоявшихся при прошлом режиме и стоивших, как Реньо хорошо помнил, таких больших трудов. Вдобавок эта цифра казалась ему очень незначительной по сравнению с британскими общественными движениями, с которыми он был хорошо знаком⁶⁰⁹. Но сегодня, полтора столетия спустя, мы не обязаны верить ни его сведениям, ни его оценкам.

Проблему общей численности решить сравнительно просто, нужно только четко определить, о чем именно идет речь. Сравнительно просто — потому что если, например, численность людей, принявших участие в уличных выступлениях, представители разных лагерей оценивали по-разному, то относительно банкетов все сходились на одних и тех же цифрах. Мы располагаем двойной оценкой для полусотни банкетов, и за редкими исключениями результаты во всех случаях примерно одинаковые⁶¹⁰. Обычно цифры, называемые организаторами, на десять-двадцать процентов превосходят официальные: возникает впечатление, что в большинстве случаев люди, ведшие статистику, просто округляли цифру, одни в сторону увеличения, другие в сторону уменьшения, исходя из быстрого осмотра зала и подсчета количества столов и количества гостей за каждым из них. Нужно заметить также, что в тех случаях, когда организаторы объявляли, что выбранная зала слишком мала и не вместит всех желающих, называемая ими цифра, как правило, очень незначительно превосходила цифру, называемую администрацией, из чего следует, что организаторы в самом деле были вынуждены многим отказывать. Сходным образом и очень низкие цифры, называемые министерством относительно банкетов в Витре или Перигё, также кажутся весьма правдоподобными всякому, кто знает, с какой изящной неопределенностью отзывались об этих банкетах газеты, сочувствующие движению: если «Национальная» пишет о «внушительном числе участников», не называя конкретной цифры, логично предположить, что цифра не отвечала ожиданиям и надеждам организаторов⁶¹¹.

Сложность в другом. Министерство юстиции сообщает о пятидесяти двух банкетах; брошюра Рене Дюбая — о пятидесяти трех, но перечни эти не совпадают. Министерство включило в свой список ряд манифестаций, которые борцы за реформу не признавали своими (например, банкет 10 августа в Ле-Мане или в конце июля в Шантенé, неподалеку от Нанта, или в Монтелимаре, а ведь там не произнесли тоста за избирательную реформу), зато в министерский список не вошли банкеты, которые реформисты, напротив, признавали своими: реймсский, а также два банкета, состоявшиеся в начале января в Тулузе и Лиможе. Чтобы получить представление о размахе движения, лучше всего исходить из списка Рене Дюбая и к каждому банкету из этого списка прилагать то число участников, какое указано в министерском списке; исключение следует сделать только для города Шалон-сюр-Сон, где, как уже говорилось выше, власти явно занизили цифру, и применительно к этому банкету корректнее использовать сведения, сообщенные в газете префектуры. В тех случаях, когда у нас нет официальных данных, мы будем исходить из самой низкой цифры, приведенной в газетах.