Время бусово (СИ)

И действительно, хотя на дворе было по-прежнему светло и тепло, но красное лето уже перевалило свою середину и стремительно убегало в богатую хлебами и прочими плодами осень. Поэтому, когда, наконец-то, после столь долгих странствий посольская дружина Буса вошла в родной город, ни княгиня, ни князь Дажин радости своей не скрывали. Без укора сыну за самовольное решение восприняли они известие о его женитьбе, чем развеяли все сомнения княжича. И не только благосклон-но восприняли эту новость, одобрив действия сына, но и со всем раду-шием приняли в лоно своей семьи оробевшую Радославу, которая к этому времени, к слову сказать, была уже непраздной.

Когда первые страсти по поводу возвращения сыновей Буса и Зла-та из ознакомительного похода по землям Русколани притихли, князь Дажин призвал к себе волхва Златогора.

— Хочу от тебя первого услышать мнение о результатах посольской миссии сыновей, — объяснил он свое решение. — Сыновья, Бус и Злат, тоже поделятся своими впечатлениями… Позже… Но они молоды, а в молодости все видится или в очень радужных тонах и красках, или же только в черном да белом свете, без полутонов. Зрелость же, подкреп-ленная опытом и ученость, дадут, на мой взгляд, более верную картину.

Возможно, князь, ты прав, — не стал спорить с выводами Дажина волхв, в принципе разделяя в этом вопросе точку зрения князя. — Если же только кратко, то ознакомительный поход и Бусу, и Злату пошел на пользу. Многое увидели, услышали, познали… Да и себя показали. Ду-маю, что Буса вскорости следует готовить с посольством к императору ромеев Константину. Пора уже…

— Ну, об этом позже подумаем, — перебил волхва Дажин. — Пока же во всех подробностях поведай волхв Златогор о прошедшем походе. Расскажи, где и как принимали, как провожали.

— Слушай же, — возвратился Златогор к главному вопросу и стал обстоятельно обсказывать все детали недавно завершенного ознакоми-тельного похода.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

СТАЯ

Матерый волк в рыжих подпалинах не только живота, но и мощной холки, с впалыми от длительного голода боками, прижав хвост и опус-тив лобастую голову чуть ли не к самым лапам, вел оставшуюся стаю: трех самок, две из которых ожидали приплода, а одна — еще совсем мо-лодая, и двух самцов-двухлеток к городищу. Несколько седмиц тому назад стая была куда как многочисленней, но лютые холода, голод, зу-бастые пасти псов и стрелы людей, почитай, располовинили ее. Выжи-ли только самые сильные и удачливые.

После последней стычки с людьми и псами, после понесенных по-терь вожак страшился вновь нападать на укрытые камышом и снегом овчарни, пристроенные прямо к жилищам людей, но голод заставлял забыть о страхе и гнал, и гнал его вновь и вновь к жилищу людей, где можно было или голову сложить, или же добычу раздобыть и насытить-ся хоть на какой-то срок. Будь в промерзшем лесу хоть какая-то жив-ность, вожак бы стаю в набег не повел — стая смогла бы, несмотря ни на какие трудности, добыть эту живность, будь то лось, олень или же сам тур-великан. Ног бы не жалели, преследуя сутками. Но из-за суровой зимы в ближайших лесах живности не стало: все, кто мог мало-мальски двигаться, давно ушли в теплые южные края, где снегов меньше, а кор-мов больше. А те, кто уже не мог двигаться, давно пали и были или съе-дены, или так занесены снегами, скованы морозами, что их худые и промерзшие трупики уже не найти, не отыскать, даже волкам с их вели-колепным чутьем и природной сметкой и интуицией.

Зима в этот год была не просто суровой, а очень суровой. С осени, не дав даже промокшей земле впитать в себя влагу от непроходящих сутками дождей, враз ударили сильные морозы, покрыв землю ледяным панцирем и выморозив всю мелкую живность и птиц, оставшихся зимо-вать. Потом две седмицы подряд шел снег и мели метели, покрыв ледя-ную корку толстым слоем, который ни волчьей лапой не разрыхлить, ни лосиным копытом до земли не пробить. Так стая осталась без обычной добычи.

Это был не первый набег на одно и то же городище. Дважды мате-рому вожаку удавалось, внезапно напав, разбросав мощными лапами снег и крышу, забить несколько овец, скрыться от преследования, теряя по дороге сородичей. Набег в одно и то же место в третий раз грозил страшными последствиями: люди не дремали и оберегали свое добро с отчаянностью обреченных, им также надо было выжить этой зимой. Вожак, казалось, понимал все и потому бежал, не поднимая головы. По-видимому, понимали это и в стае, так как за все время движения ни ры-ка, ни короткого воя не слышалось, только наст легонько поскрипывал под волчьими лапами.

Стая шла след в след, растянувшись в цепочку по заснеженному и промерзшему ночному лесу, точнее, по глубокому оврагу в лесу. Корот-кие смазанные тени, отбрасываемые волчьими телами при свете яркой полной луны, только усиливали тревогу.

Ночное морозное небо было усыпано яркими звездами. Такое небо бывает именно в безветренные морозные ночи. И будь стая сыта и не в набеге, волки бы с удовольствием повыли на луну, задрав к звездам морды со сверкающими, как звезды, глазами.