Время быть русским

Но больше всего духовный кризис сказался в разделении современного иудаизма на три толка: ортодоксальный, консервативный и реформистский, а также в ожесточенной дискуссии по этому поводу. Ожесточение связано с тем, что дискуссия затрагивает многие основополагающие общественные установки, касающиеся, в частности, таких немаловажных вещей, как обретение полноценного гражданства, признание действительности ряда гражданских состояний и т. д. Многим “новым евреям” кажутся стеснительными законы и установления собственного народа, принятые в собственном национальном государстве. Они ищут и находят обходные пути ради соблюдения личных “общепризнанных прав человека”, коих, как известно, насчитывается около шестидесяти.

Так, например, “в Израиле закон разрешает только религиозные браки, поэтому израильтянам, вступающим в смешанный брак, приходится выезжать для этого за границу” (“МЕГ” № 14/96). Или взять вопросы, связанные с “гиюром” (иудейский обряд, аналогичный христианскому “воцерковлению”, без которого, однако, нельзя стать ни полноценным евреем, ни полноценным гражданином Израиля). Приведу несколько наиболее ярких примеров того, как подобные проблемы способны осложнить жизнь израильтянина.

“10-летний Илья Исаков, утонувший в море, был похоронен в христианской части кладбища по распоряжению главного раввина Ашдода, заявившего, что еврейское происхождение мальчика “вызывает сомнения”.

“Над Ильей уже прочли кадиш, — рассказывает Шалом Исаков, родственник погибшего, — когда работники отнесли гроб в другую часть кладбища”…

Раввин Бальви, отвечая на вопрос сотрудников “Едиот ахронот”, заявил, что он навел справки и узнал, что “мать ребенка не записана еврейкой”.

“Если мать нееврейка, то и ребенок нееврей. Обрезание ничего не меняет. Пусть родственники представят неопровержимые доказательства еврейского происхождения покойного, тогда мы обязательно распорядимся о перезахоронении”, — сказал главный раввин Ашкелона” (“МЕГ” № 13/96).

“Молодому человеку, 3 года назад приехавшему в Израиль, пришлось вторично перенести операцию обрезания. Янош Даяк родился 23 года назад в Венгрии от отца-еврея и матери нееврейской национальности. Этого достаточно для получения еврейского гражданства. Но чтобы стать полноправным членом “избранного народа” нужно либо родиться от матери-еврейки, либо приобщиться к вере Моисея. Зная, что непременным условием обращения в веру является обрезание, Янош Даяк согласился на операцию еще в Венгрии. Но обратился к обычному хирургу. В Израиле ему было отказано в аттестации, так как обрезание было совершено с нарушениями религиозных норм. Яношу пришлось снова пережить операцию. Впрочем, молодой человек совсем не в обиде: “Чтобы стать настоящим евреем, можно согласиться и на двойное обрезание” (AFP, “Сегодня” 15.04.97).

“Давид и Аяла Мильштейн считали своего приемного сына Омри евреем с тех самых пор, как они забрали семимесячного мальчика из детдома в Узбекистане и, усыновив, привезли его в Израиль…

Однако в Израиле вопрос принадлежности или непринадлежности к еврейству — не просто вопрос частной жизни.

Ортодоксальные раввины отказали Омри в праве на гиюр (принятие иудаизма) до тех пор, пока сами Мильштейны, люди светские, не согласятся следовать религиозному укладу жизни, а власти отказали признать гиюр, проведенный неортодоксальными раввинами.

Мильштейны и еще несколько израильских семей, оказавшиеся в похожей ситуации, обратились в Верховный Суд Израиля, пытаясь заставить правительство страны признать своих детей евреями.

Это “признание” остро необходимо в случаях, когда идет речь о женитьбе, разводе или погребении в Израиле, поскольку браки, разводы и похороны внутри страны контролируются представителями ортодоксального течения в иудаизме…

Данное судебное дело — часть куда более обширной борьбы против той роли, которую играет религия в демократическом государственном устройстве Израиля.

Отголоски этой борьбы распространяются далеко за пределы Израиля, вызывая особенно сильный резонанс в США, где девяносто процентов американских евреев относят себя к течениям в иудаизме, не признаваемым официальными религиозными инстанциями в Израиле.

Между тем израильский парламент в прошлом месяце уже одобрил в первом чтении закон, по которому гиюр, проведенный неортодоксальными раввинами в Израиле, не будет иметь юридической силы.

И хотя закон касается лишь гиюров, проведенных в Израиле, он глубоко оскорбил тысячи евреев, реформистов и консерваторов, проживающих в США и оказывающих Израилю политическую и финансовую поддержку.

“Нам как бы дали понять: вы евреи второго сорта”, — заявил исполнительный директор Ассоциации реформистов-сионистов Америки рабби Амиэль Хирш…

Когда они [Мильштейны] только привезли своего сына в Израиль, они пришли в ортодоксальный раввинат Беэр-Шевы, где раввин их встретил вопросом: “Откуда мы знаем, что настоящий отец ребенка не был убийцей?”