Время быть русским

— Маргарита Эскина, директор дома актера: «Однозначно — только поддержать Ельцина»;

— Евгений Гинзбург, телережиссер: «Ельцин — безусловно прав»;

— Юлий Гусман, директор Дома кино: «Действия президента я поддерживаю однозначно… На наших глазах гулял русский фашизм».

Прошло шесть лет. Многие бывшие «сторонники демократии» сегодня по-иному оценивают прошедшие события. Только не эти «этнические демократы». Недавно “НГ” поместила под заголовком “Тень от Белого Дома” и “Тень от Белого Дома — II” суждения российских литераторов по поводу тех кровавых событий и установления “Октябрьского режима”. Как и следовало ожидать, еврейские голоса и подголоски сливаются в довольно стройный хор: “может оно и нехорошо белые-то дома расстреливать, да все же это был лучший выход в той ситуации, а виноваты во всем, в том числе и в нынешнем нестроении, конечно же, гады-коммунисты, они же русские фашисты” (см., например, тексты А. Архангельского, В. Войновича, А. Гельмана, Ю. Карякина, А. Немзера, А. Нуйкина. — “Кулиса-НГ” № 16/98).

Про избирательную кампанию 1996 года, закрепившую “Октябрьский режим”, и о роли в ней евреев я писал выше. На думских выборах 1999 года евреи в Израиле голосовали за Союз правых сил, возглавляемый их единокровными: Киреенко, Хакамадой, Немцовым, Чубайсом, Гайдаром, Шабадом (А. Правов. В Израиле голосовали за СПС. — «НГ» 20.12.99)[216]. Российские евреи, надо думать, не отставали от израильских.

Вот так они “покаялись”…

* * *

ИТАК, подведем итоги.

Мы воочию видим, что история с вмешательством евреев в нашу жизнь повторяется раз за разом по единой схеме.

Мы понимаем, что вмешательство евреев в политические макропроцессы в России — тлетворно для нас, чревато катастрофами.

Мы сознаем, что евреи так делали всегда и впредь будут делать, не обращая внимания на нас, подчиняясь внутреннему алгоритму и не раскаиваясь в содеянном.

Сказанное означает: принятая евреями стратегическая установка на укоренение в России, вхождение в российский истеблишмент и закрепление там при условии возрождения и утверждения еврейской национальной идентичности — не только не соответствует, но и прямо противоречит русским национальным целям, задачам и интересам.

Почему все это обстоит именно так, происходит каждый раз именно так? И чем все кончится? Вот мои выводы и наблюдения.

1. Представление о благе, о должном, об идеальном в общественной жизни у евреев в принципе не такое, как у русских, если иметь в виду статистически значимые величины. Оно базируется только на понимании блага, должного и идеального в отношении своего особенного еврейского народа, который ”живет отдельно и среди народов не числится”.

2. Этот факт — неважно, осознан он евреями или нет, — не может остановить их общественно-политические инициативы. Если даже они и узнают, что мы не разделяем их устремлений, это их не удержит. Они всегда действуют как хозяева, не оглядываясь на народ, среди которого живут, так, как если бы именно они были единственным субъектом истории. Комплекс исторической вины — вещь, евреям незнакомая. Будучи среди народов своеобразным национально-психологическим феноменом — нацией-религией — они не хотят и не могут жить и действовать иначе. Именно поэтому шлейф юдофобии тянется за кочующим еврейством по всем векам и странам их проживания, надолго оставаясь даже там, откуда они уже ушли. (Главный раввин Копенгагена Бент Мельхиор недавно резюмировал: антисемитизм есть везде, где проживают евреи.)

3. На поверхности общественной жизни мы видим лишь единичных представителей еврейского народа, “пассионариев”, гнущих свою линию. (В революцию их было, допустим, 2,5 %, а в перестройку, может быть, побольше — это дела не меняет.) Но стоит копнуть глубже, взять широкий общественный срез, и мы видим, что эти единицы — действительно представляют и выражают общееврейскую позицию, пользуются моральной и всяческой другой поддержкой в кругу соплеменников. За их спиной — сплоченность своих. Исключения лишь подтверждают правило.

4. Преследуют или не преследуют евреи достижение специальных русофобских (аммонитянофобских, арабофобских, украинофобских, германофобских и т. д.) целей — это несущественно: ведь они не считаются и не собираются со всеми нами считаться. А это означает неизбежность зримого или незримого конфликта. Если же конфликт становится фактом, неизбежны жертвы с обеих сторон.