Время быть русским

КОНЕЧНО, кое-что мы, все же, вернули, хотя благодарить за это следует не уважаемую немецкую сторону, а русских солдат. Большая часть возвращенного находится сегодня за границами России: в Прибалтике, на Украине, в Белоруссии. А если говорить о нашей стране… По последним, нашего времени, сводкам, Тверь в годы войны из 20.670 предметов искусства лишилась 18.000. Фонды Воронежской области в 1941 году насчитывали более 80.000 экспонатов; из реэвакуации вернулось 6845. В Смоленск вернулось очень мало, как и в музеи Крыма: в Керчь, Феодосию, Алупку, Бахчисарай, Симферополь, Севастополь (напомню, Крым принадлежал России). Большой Дворец в Петергофе из 50.249 музейных предметов утратил 34.000; вернул в 1947 г. из Берлина… 2 картины и 357 предметов Банкетного сервиза. И так далее.

Да, американцы отдали СССР из своей зоны 2391 ящик с культурными ценностями. Попредметных списков при этом передано не было, и характер переданного материала устанавливается, в основном, по косвенным данным. В частности, известно, что транспорты, главным образом, были сформированы в Марбурге и Висбадене, где в сборных пунктах концентрировались книги и архивы, а не в Мюнхене, куда свозили произведения изобразительных искусств. Следует полагать, что основную часть «репатриируемых» американцами ценностей составляли именно книжные и архивные фонды. По воспоминаниям современников-очевидцев, в американских транспортах были и живописные полотна, но, как правило, малоизвестных художников и в плохой сохранности[256].

Шедевры не возвращались. Не вернулись в Ростов-на-Дону скульптуры Донателло, картины Тициана, Мурильо, Риберы, Рубенса, Йорданса; не вернулись в Калугу Рембрандт, Корреджо, Делакруа, Иордане, мастер круга Рафаэля; в Алупку — Караваджо, Лука Джордано, Рибера; в Новгород — 96 ценнейших икон XII–XVI вв., многие из которых упомянуты в летописях, начиная с 1208 г.; в Псков — рукописные средневековые грамоты… О картинах лучших русских художников — от Рокотова до Шишкина, Ге, Крамского я уж и не говорю, равно как и о золотой и серебряной церковной утвари, а также об иконах. Нет, конечно, кое-что вернулось, как, например, 40 икон и несколько десятков серебряных культовых вещей из Псково-Печерской лавры… Но если вспомнить, что немцами было уничтожено, повреждено и разграблено 1670 церквей и монастырей, то называемая немецкими специалистами цифра — 1100 возвращенных союзниками икон — может вызвать лишь горький смех.

Для каждого, кто мало-мальски причастен к сфере искусства, ясно, что здесь диалектика Гегеля не срабатывает: количество не переходит в качество. Поэтому резюме этой печальной «Повести о якобы взаимных грабежах и возвратах» выглядит так: наше национальное достояние погибло и рассеялось по свету, не сохранилось, и «благодарить» за это нам следует немцев; немецкое же культурное наследие сохранилось вполне, и благодарить за это немцам следует нас. Похоже, правда, что благодарности нам не дождаться, но пусть хотя бы ответят на вопрос: кто возместит России культурный ущерб? (Напомню, что советские потери в культуре только от похищенного немцами оценивалось в 230 млрд. долларов[257]). Кто возвратит нам нашу культурную самобытность? Немцы разводят ручками: ничего нет-с! Ламбздорф остроумно замечает: русские списки потерь беспредметны, это-де не более, чем «исторические документы» (как оказал бы Шкловский, «факты нашей личной биографии»). А вот немецкие списки конкретны, с указанием где что лежит; будьте любезны — верните все согласно реестру!..

Итак, ясно, что ни о какой «симметрии» в наших позициях не может быть и речи.

* * *

СПРАВЕДЛИВОСТЬ требует назвать основные причины столь неадекватного соотношения вывезенных и возвращенных сокровищ России. Их, на мой взгляд, три. Во-первых, безудержное мародерство немецкой военщины и чиновничества на всех уровнях — от Геринга и гауляйтеров до унтер-офицеров и солдат, а также наплевательское отношение немцев к нашему наследию, в результате чего многое просто погибло. Во-вторых, крайне ограниченные средства и возможности советской стороны в деле реституции. Если немецкий централизованный и плановый грабеж осуществляли до полутысячи искусствоведов, архиво- и книговедов, то проверкой немецких объектов на предмет выявления советского имущества занимались немногочисленные представители Комитета по делам искусств при СНК УССР и Музейная группа Комитета культуры при СМ РСФСР в составе… 5 человек. Самоотверженно трудясь, эти люди просто не могли сделать многого. Например, в советской зоне оккупации оказалось 470 немецких музеев. Их надлежало обследовать, чтобы выяснить, не направлялись ли туда советские коллекции, но реально удалось осмотреть менее 70 музеев, причем наше музейное имущество действительно было найдено в некоторых из них. (А многое и не найдено).