Время черной звезды

Аудиенция проходила в скромной гостиной самого обыкновенного с виду одноэтажного каменного дома в десяти километрах от Каливии, в стороне от туристических маршрутов. Как и дом Нестора, он был окружен высоким сплошным забором и имел не только парадный вход-выход, но и тайный (или лучше сказать запасный…), ведущий в подземный лабиринт. Хозяйка и гости сидели в удобных креслах со светло-серой велюровой обивкой. Перед ними на низком столике с овальной столешницей из толстого стекла стояли керамические тарелки, наполненные засахаренными фруктами, орехами, фигурным шоколадом, кувшины с апельсиновым и вишневым соками. Чуть погодя подали кофе и клюквенный ликер.

– Ты побудешь рядом со мной в этот день, Деметриос? – спросила юная госпожа, устремляя на него свой дымный взгляд.

И Ника вдруг осознала, что ее муж и эта девушка отбросили всякие церемонии и уже некоторое время называют друг друга просто по имени.

– Не рядом, но неподалеку, – улыбнулся Деметриос. – Конечно, Эринна. Будь уверена.

– Только бы Андреас не начал возражать, как в прошлом году.

– Мы решим этот вопрос, не беспокойся.

– Я не просила бы тебя, если бы не знала точно, что твое присутствие мне поможет. Это не каприз.

– Я знаю, Эринна.

Они обменялись теплыми понимающими улыбками, а Ника вновь вспомнила тот жаркий летний день на фиванском акрополе.

…рядом со мной такие способности у людей появляются.

Если их нет, то они появляются, а если они есть, то… усиливаются?

– В его присутствии вы лучше слышите бога, госпожа? – не удержалась Ника.

– Вы правы, – подтвердила Эринна. – Я не могу объяснить, почему это так. Но это так.

Она улыбнулась.

– А ты можешь объяснить, сэй Бротигэн[12]? – повернулась Ника к Деметриосу.

– Кто? – удивленно переспросил тот. Но быстро сообразил. – А… ну да. Мутация. Я не считаю себя мутантом, Вероника.

– А кем считаешь?

– Тем, кто сохранил нечто, утраченное другими. Точнее, в ком оно сохранилось. Вопреки его желанию.

– Думаешь, это случайность?

– Думаю, да.

Дериону интересовало все, даже самые незначительные подробности, и Ника охотно делилась с подругой. Не так уж много было у нее в жизни подруг, а эта гречанка, приветливая и внимательная, умудрилась завоевать ее доверие.

– Вероника, позволь дать тебе совет. – Дериона смотрела на ее татуировку, которая почти зажила. – Не пытайся узнать больше, чем рассказывает Деметриос, и ему не задавай слишком много вопросов. Возможно, настанет день, когда вы захотите уехать из Араховы, вообще покинуть Грецию, и тогда для тебя будет лучше знать мало, нежели знать много.

В области сердца Ника ощутила знакомый неприятный холодок.

– Спасибо… Но я спрошу тебя, если не возражаешь. Здесь совершаются ритуальные жертвоприношения?

Лицо Дерионы застыло. Аккуратно поставив чашку с чаем на стол, она метнула на Нику настороженный взгляд.

– Ну… да. Ты разве не знала?

– Человеческие жертвоприношения?

– О нет! – Изумление Дерионы было искренним и неподдельным. – Нет, конечно! Ведь если бы в окрестностях Дельф пропадали люди, местные или приезжие, этим давно занималась бы полиция. Родственники и коллеги ведь не молчали бы, да? Сама подумай.

Я думала, – хотелось ответить Нике. Думала, но откуда же этот холодок в груди?

Она облизнула губы.

– Не молчали бы. В случае если жертвами не оказывались бродяги. Или одинокие люди, которых дома никто не ждет.

– Одинокие люди из числа туристов? А на работе их тоже никто не ждет? И потом, чтобы приносить в жертву только одиноких людей, надо точно знать, что они одиноки.

– Кажется, у меня разыгралось воображение. – Ника глубоко вздохнула и с виноватой улыбкой посмотрела на сидящую напротив подругу. – Начиталась в детстве Стивена Кинга и Роберта МакКаммона.

– К тому же здесь такие места… как это называется…

– Мифогенная зона, – подсказала Ника.

– Да. И ты приехала сюда с большими проблемами. Поэтому… – Дериона развела руками, пожала плечами и, закатив глаза, покачала головой. – Кстати, ты знаешь, что уже дважды в Арахове появлялись люди, разыскивающие Деметриоса Стефанидеса? Чужие люди.

Ника замерла с непрожеванным куском во рту.

Прожевала. Сглотнула. Спросила с бьющимся сердцем:

– Не греки?

– Двое точно русские. Остальные – непонятно.

Медленно она потягивала из чашки остывший чай, устремив взгляд на занавешенное окно. Известно ли об этом Деметриосу? Наверняка. Как там сказал Нестор: «Это твоя игра, сынок». В какую игру он играет с Максом?

Посидев еще минут пятнадцать, Дериона засобиралась домой. Ника вышла ее проводить. Сначала в прихожую, потом на крыльцо.

Вечер был ясный и – вот уж редкость так редкость! – безветренный. Черное небо приблизилось вплотную, раскинулось прямо над головой, как бархатное полотно, на которое ювелир бросил целую горсть сверкающих алмазов. Крупных алмазов, затем алмазов поменьше и, наконец, вовсе алмазную пыль.