Время четырёх стихий

– Во-первых, – я окинул этих двоих сердитым взглядом, – у меня нет ни малейшего желания связываться с вами. Во-вторых, это всё был розыгрыш. Или игры разума. Или влияние каких-нибудь психотропных препаратов… Аргх! Что бы это ни было, я сваливаю отсюда, – я кое-как поднялся на вялые ноги, чуть не поскользнувшись на стекле.

– А, ну да, и никакого спасибо! – сразу же возмутился Джим. – А что ты будешь делать, если мы все окажемся связаны одной судьбой?

– Ты этому где, в сказках научился? Фэнтези-мультики пересмотрел? – остановился, с вызовом посмотрев тому в глаза. Он что, нарывается?

– А никого не смущает тот факт, что вчера мы были в одной странной, подозрительной, вонючей, совершенно не стерильной, заплесневелой пещере? – встрял в разговор Джей, мы оба обратили на него внимание.

– Вот не колышет даже, – отчеканил я. – Если отец что-то и сделал… – замолк, уставившись на песок. – А, забудьте. Чао, – я развернулся и направился прочь с пляжа, почёсывая зудящие запястья.

– А говорил, что не знаешь ничего! – бросил напоследок Джим, на что я лишь фыркнул.

Да, есть такая вероятность, что мы теперь в одной лодке. Но вот нет такой вероятности, что я буду помогать как-то им. Нужно наведаться к отцу в гости. Стоит узнать, что он сотворил с нами. Вот только сперва забегу домой. С голоду умираю, жуть. Надеюсь, что это изжога внутри, а не то проклятое необычное жжение…

Это всё ложь, обман. Этого не было. Просто почудилось.

Да, определённо. Всего лишь глюки.

Глава 5. Научись сжигать мосты.

Глухие размеренные шаги эхом разносились по коридору из тёмного металла, в котором лишь пол был оттенка посветлее. На стенах через каждые два метра висели лампы, которые освещали путь мужчине в застиранном белом халате, надетым поверх сине-чёрной, на грани сальности, футболки, в мятых бежевых штанах. Между ними были двери, которые никогда не использовались и больше служили декором.

Док напевал незатейливую мелодию, когда вышел в огромное белоснежное помещение. «Тренировочный зал», – гласила небольшая табличка перед входом. Он задумывался как тестер необычных способностей, но ещё ни разу не применялся. Док лелеял в душе желание, что когда-нибудь придётся стряхнуть пыль с него.

Мужчина приблизился к стене справа от двери, щёлкнул пальцами и прошёл сквозь потайной ход, оказавшись в небольшом коридорчике с лестницей, ведущей наверх. Было темно, ни зги не видно. Но вновь щелчок пальцев изменил всё. Такой простой жест, который был ключом практически ко всему, стоило подобрать правильную комбинацию. Зажёгся свет, чёрные ступеньки и прозрачные стены выступили из тени закрытого пространства, которое было окружено строительными блоками и арматурой. Бен шагал с трудом из-за недосыпа, по телу гуляла усталость, которая иногда давала о себе знать, подталкивая его то влево, то вправо, а пару раз он чуть не свалился с лестницы, оступившись на одной ступеньке.

– Сэр, а вы уверены, – начал говорить человек, сидящий в кресле напротив множества мониторов, когда доктор Хейл оказался в просторном круглом помещении с приглушённым освещением, – что отпускать парней было хорошей идеей?

– Кофе, – только и пробормотал Бен, проигнорировав вопрос своего коллеги, придерживаясь за голову одной рукой, а другой как бы нащупывая дорогу. – Срочно кофе, потом отвечу, – устало говорил он, идя к столу, на котором стояла кофеварка со стёртыми названиями кнопок.

– Вам не кажется, что вы пьёте слишком много кофе? – спросил неизвестный, обеспокоенно смотря на Бена. – Ваша сонливость именно из-за него. И не только она. Вы становитесь всё раздражительнее, хотя стараетесь не показывать этого. А ваши боли в икроножных мышцах? А ваша воскресная традиция поблевать в уборной, а потом только приступать к работе? Вам эти симптомы ничего не говорят? – коллега Бена спрыгнул со стула, подходя к столу с кофеварочной машинкой, пытаясь преградить собой доступ к ней. Но его маленький рост ничем не помешал доку, лишь вызвал раздражённую гримасу на его лице.

– Ты что, Стив, ведёшь график того, когда меня одолевает тошнота? – недовольно произнёс Бен, взяв в руки керамическую рукодельную чашку, которую когда-то ему подарила Элизабет, его жена. Бывшая жена. – Вот же, уже в собственном мире покоя не дают, – шёпотом проворчал он.

– Что?

– Что? – Бен шире раскрыл глаза. – А-а-а, да так, мозги плывут.

Тот, кого назвали Стивом, с обеспокоенностью посмотрел на дока. Угольные волосы, местами с едва заметной сединой, ёжиком торчали в разные стороны. С первого взгляда можно было подумать, что этот мужчина использует лак для волос, чтобы они не падали и оставались с заострёнными концами. Старые круглые очки еле держались на курносом носу, и при каждом движении головы они съезжали вниз, но Стив их упорно поправлял. Серых глаз с бирюзовыми прожилками за стёклами старинных очков было не различить: мешал свет от ламп или от экранов мониторов. Белый халат местами был в дырках, а из левого кармана торчали сырные крекеры. Да и от самого Стива ярко пахло сыром.