Время для нас

Последнюю точку поставила она, даже не спросив меня, хотел ли я прекращать нашу «дружбу», даже ради Германа, у которого наоборот все складывалось куда лучше, чем можно было представить. Он женился. Черт, я даже не верил в это! И стал отцом! Пока я лично не увидел младенца на его руках, так и не верил. Думал о том, что мне снился сон.

Радость за друга очень быстро сменилась на пустоту в груди после вот этого снимка. Я нервно сжал в руке журнал, порываясь порвать его на мелкие кусочки. И лишь чудесная нимфа, отнявшая сердце, удерживала меня от срыва.

Накануне я был у Германа в его новом доме. В его собственном родовом гнезде, которое отличалось от того, в котором он рос. Совершенно новый мир, наполненный счастьем. Я так и застыл на пороге, когда мне открыла дверь улыбчивая Кира, а позади нее стоял Герман с младенцем на руках. Покачивая ребенка, он улыбнулся и кивнул, приглашая войти.

Он улыбался. Черт, я готов был ослепнуть от этой безумно-радостной картины, лишь бы не увидеть на следующий день снимок Сары и зловещую подпись. Я хотел так же, как и Герман. Я завидовал ему. Я готов был менять подгузники, не спать ночами, лишь бы держать на руках дочь. Или сына. А рядом обязательно должна была стоять Сара, которая бы ворчала, поправляя меня, когда я бы неправильно пеленал малыша. Или слишком баловал ее маленькую копию.

Я вновь схватил журнал, перечитал всю статью. Выругался, тяжело дыша. Мне нужен был совет. Набрав номер друга, я наделся, что Гер мне поможет. Очень наделся.

– Привет. Извини, что отвлекаю от памперсов, но мне нужно поговорить с тобой.

Герман даже не удивился моей вспыльчивости.

– По телефону?

– Лично. И это касается Сары.

Глава 11. Побег

– Я знал, – Герман выдохнул и посмотрел на меня. Черт, я пугался его взгляда, лучше бы как раньше, хоть куда, а не на меня. Не так пристально, будто сканировал, душу выворачивал, перемешивал внутренности и обратно все запихивал. Вот такое ощущение было от его взгляда. И почему я попросил о личной беседе. Где Кира?!

– Как? – у самого сбилось дыхание.

Решить поведать Герману о своих проблемах подвигло отчаянное желание забрать Сару. Перестать играть с ней в кошки-мышки, мучить себя и страдать. А вот то, как отреагирует ее старший брат на подобное заявление, насторожило меня. Будь Сара моей сестрой, я бы ее ухажеру руки переломал, лишь бы он сестренку не трогал, а Гер сидел напротив, пристально изучал меня и молчал.

– И? – я не выдержал. Заерзал на диванчике, посматривая по сторонам.

Вот бы Кира вошла в рабочий кабинет своего мужа и спасла меня. Да я сам бы бросился к ней навстречу, если за ее хрупкими плечами можно было бы спрятаться от друга, лицо которого по-прежнему оставалось не читаемым. И почему я хотел, чтобы он изменился? Стал человеком с эмоциями? Явно из него не получился бы эмоциональный парень, а вот тот, кто пугал до усрачки, так да, идеальный взгляд убийцы. И, кажется, мне оторвут голову за то, что посягнул на младшую сестру Гера. Мне конец.

– В тот день, когда мы навещали мою семью, – Герман наконец-то заговорил, перестав меня сверлить взглядом. На миг я расслабился, но после опять подобрался, услышав его слова. – Сара вернулась домой, утром. Она была в твоей куртке. Ведь так?

Я сглотнул. Как же я заблуждался насчет Германа. Вот это память.

Кивнул, вновь отворачиваясь. Ощущал себя мальчишкой, которого будут ругать за сломанный велосипед.

– И ваш разговор в библиотеке. Если у меня и были сомнения, то они исчезли после ужина. Но я был удивлен, – а вот тут я изумился, изогнув бровь и открыв рот, – что вы не продолжили общение.

– Мы продолжили, – я все же закрыл рот. – Правда Сара меня отфутболила. Чёртов каждый раз. С ней невозможно общаться. Бегает от меня как мышь от кота. Фиг догонишь.

– Увы, но она такая, – Герман улыбнулся, а я потерял дар речи. Черт, что с ним сотворила Кира, раз мой непробиваемый друг превратился в человека? – Сара хочет казаться сильной и взрослой. А еще у нее комплекс.

– Какой? – я нервно дернулся. Не хотелось, чтобы и она стала жертвой тирании драконихи.

– Она пытается защитить меня, но страдает в итоге не меньше.

– Защитить? Напомни-ка, какая у вас разница?

– Двенадцать лет. Но Сара не считает это колоссальной разницей в возрасте. Она была маленькой и впечатлительной девочкой, когда увидела, как мне было тяжело жить в родительском доме. С тех пор она вбила в свою милую головку, что должна принять удар на себя, чтобы облегчить мою жизнь. Кажется, она примерно так и заявила, когда ей было шесть лет.

Я улыбнулся, представляя маленькую девочку с безумно красивыми глазами, которая стояла бы напротив мамаши-тирана и, уперев крохотные ручки в бока, заявила, что защитит старшего братца. А потом нахмурился, осознавая, что это ни черта не хорошо. Она глупая девчонка, которую нужно защищать и оберегать.

– Гер, она же замуж не по любви собралась, – я почти прошептал, рассматривая собственные кулаки.