Время для Шерлока Холмса

А вскоре после нашего отъезда в Венеции был убит Джонни У. Не так давно он переехал в Калифорнию, чтобы посвятить себя работе в новой американской штаб-квартире движения Запредельных, которое возглавлял около года. Действительно, на место Джуниора Рекса пришли другие лидеры и другие ораторы, и Джонни У был одним из лучших. Движение быстро обретало зрелость, превращаясь из философии — в прямом смысле слова движения, которое берёт под своё крыло всех примкнувших, — в более организованную и целенаправленную структуру. Теперь запредельщики собирали деньги, строили здания и даже готовили новых марсианских поселенцев. Мне кажется, я видел признаки чёткого плана и определённого курса в этих переменах. Космические правительства уже больше не могли игнорировать движение или относиться с нему с терпимостью, как к нелепой забаве. Всё чаще и чаще они общались с запредельщиками как с потенциально равными. И чаще всего говорили именно с Джонни У.

Понятия не имею, насколько полно его смерть освещали на Земле. В нашем новом доме это была тема дня в новостях. Кругом камеры, которые в двадцать первом веке, казалось, успевали всюду, где произошло что-то ужасное. Помня о том, какой нынче год, я внимательно смотрел на экран, когда сюжет повторяли в вечерних новостях.

У стоял на ступеньках аскетичного белого здания, принадлежащего движению. В отполированных до блеска медных дверях высотой под шесть метров отражался Тихий океан, пляж и спины Джонни У и его переводчика. У говорил спокойно, взвешенно, словно не замечал ни толпы, ни камер. Его заглушал голос переводчика, который гремел по всему пляжу: «Великий момент… новый виток в эволюции человека… чище, лучше…» Я почти не обращал внимания на слова, сосредоточившись на картинке.

Внезапно от толпы отделилась какая-то женщина и подскочила к Джонни У. Он замолчал и растерянно уставился на неё, а переводчик продолжал бубнить, не понимая, что происходит. На мгновение солнечный свет отразился от какого-то предмета в руках женщины, а в следующую секунду У уже отпрянул, держась руками за горло. Кровь брызнула на белоснежные ступеньки, а потом потекла по ним ручьём, когда У рухнул и покатился вниз по лестнице, словно кукла, а из артерий и вен на шее била фонтаном, покидая его, жизнь.

Время замерло на секунду, и тут Лили с криком «Вот же!» бросилась к пульту управления. Она нажала на паузу, а потом приблизила изображение медной двери. Остальная картинка оказалась за пределами экрана, на котором теперь виден был лишь вход в штаб-квартиру запредельщиков. В одной из огромных дверей отражалась размытая полоска пляжа. Картинка дёрнулась, и фокусом стал пирс, уходящий в море, а тёмный объект на пирсе, почти теряющийся на фоне ярко-синего океана, превратился в человека, стоящего лицом к нам.

Костюм из девятнадцатого столетия казался теперь ещё более неуместным и старомодным, чем раньше, но скорее вызывал ужас и дурные предчувствия, чем улыбку. Голова, вытянутая вперёд, высокий выпуклый лоб и впалые глаза занимали теперь весь экран. Лицо Мориарти, в три метра шириной, стало центром комнаты. Он смотрел сквозь нас и ухмылялся с маниакальной страстью. Мы с Лили попятились, пока не упёрлись в стену, и прижались друг к дружке, как двое маленьких детей, обезумевших от страха.

На кухне запищала кофеварка, нарушив заклятие. Я пулей бросился через комнату и всей ладонью надавил на кнопку отключения. Лицо Мориарти со щелчком растворилось.

— Хочешь кофе? — спросила Лили дрожащим голосом.

— С изрядной порцией виски.

Я активировал пульт связи и запрограммировал его на звонок в Суссекс. Из-за дороговизны таких звонков я не разговаривал с Холмсом с тех пор, как мы приехали. Однако трубку поднял не Холмс и не миссис Хадсон, а какой-то вежливый горожанин, едва ли уроженец Южного Суссекса, который представился новым владельцем дома. Нет. он понятия не имеет, куда уехал мистер Холмс. Дом уже пустовал, когда он приобрёл его неделю назад. Определённо обладателя голоса не интересовала судьба предыдущего владельца. Голос сообщил, что больше не может разговаривать, так как нужно работать. Нельзя ли переключиться на видеозвонок? Конечно же нет! На том конце резко оборвали соединение.

Это было совершенно неожиданное развитие событий, которое меня очень обеспокоило. Я потягивал виски со вкусом кофе, который приготовила мне Лили, и размышлял о случившемся. Почему-то я понял, что голос не был одной из масок Холмса. Что-то — может быть, интуиция — подсказывало, что он, возможно, действительно навсегда покинул ферму, как намекал перед моим отъездом. В третий раз за нашу долгую дружбу я столкнулся с угрозой никогда больше не увидеть старого друга.