Время для звёзд. Небесный фермер. Книга 11

Затем мистер Шульц подробнейшим образом разобъяснил отцу, как он растил это чудо, как глубоко пришлось копать яму и проводить дренажные трубы. Отец спросил, почему яблоки растут только с одной стороны.

— В следующем году опылим и другой бочок, — пообещал великан, — и вырастут у нас «римские красавицы». А в этом году у нее «род-айлендские зеленые» и «виноградный сок». — Он сорвал с ветки яблоко. — Попробуй «виноградное», Билл.

Я поблагодарил и запустил в яблоко зубы. Вкуснотища! В жизни не пробовал ничего подобного.

Наконец мы вошли в дом, где нас встретила Мама Шульц и четверо или пятеро разнокалиберных прочих Шульцев, от младенца, ползавшего по полу, до девицы моего возраста и приблизительно моего же роста. Звали ее Гретхен. Рыжие, как у отца, волосы не курчавились, а спускались вниз длинными косами. Мальчишки в основном были белобрысыми, в том числе и те, которые подошли попозже.

Почти весь дом занимала большая столовая, посреди которой возвышался стол — гигантская каменная плита шириной четыре-пять футов и длиной футов двенадцать-тринадцать, опиравшаяся на три каменные колонны. Впрочем, только такое основательное сооружение и могло выдержать все яства, которыми уставила его Мама Шульц.

Вдоль стола тянулись каменные скамьи, а во главе и на противоположном конце стояли два настоящих кресла, сделанные из канистр для масла, с сиденьями в виде тугих кожаных подушек.

Мама Шульц утерла передником лицо и руки, поздоровалась с нами и усадила отца в свое кресло, прибавив, что все равно сидеть ей долго не придется. И тут же вернулась к своей стряпне, а Гретхен налила нам чаю.

Часть комнаты служила кухней, в центре которой стоял большой каменный камин. Выглядел он вполне пригодным для пользования — впрочем, в каком-то смысле так оно и было. Огонь в нем, естественно, не разводили, но камин прекрасно справлялся с ролью вытяжной трубы. Просто Папа Шульц хотел, чтобы в доме был камин, — и в доме был камин.

Сбоку к нему примостилась плита Мамы Шульц. Она была выложена — я не верил своим глазам — голландскими изразцами! Это же уму непостижимо — тащить сюда с Земли декоративные кафельные плитки! Папа Шульц перехватил мой взгляд и спросил:

— А неплохо рисует моя малышка Кэти, верно?

Одна из девочек среднего калибра залилась румянцем, хихикнула и выпорхнула из комнаты.

От моего яблока остался крохотный худосочный огрызок, и пока я соображал, куда бы его пристроить в этих сверкающих чистотой хоромах, Папа Шульц протянул ко мне ладонь:

— Давай его сюда, Билл.

Он вытащил нож и очень аккуратно вылущил семечки. Один из мелких Шульцев вышел из столовой и вернулся с тонким бумажным конвертом. Папа Шульц высыпал семечки в конверт, заклеил его и отдал мне.

— Вот, Билл, — сказал он. — У меня всего одна яблоня, а у тебя целых восемь!

Я немного удивился, но сказал «спасибо». А хозяин продолжил:

— Помнишь это место, рядом с твоим будущим домом? Если ты заполнишь овраг, слой за слоем насыпая почву, и слегка припудришь ее «платной грязью», там поместится целый ряд деревьев. А когда они подрастут, мы привьем глазки с моей яблони.

Я осторожно положил конверт в сумку.

Домой вернулось еще несколько пацанов. Они умылись, сели за стол, и мы дружно принялись за жареных цыплят с картофельным пюре и консервированными помидорами и прочие блюда. Мама Шульц уселась рядом со мной и усиленно потчевала меня, сокрушаясь, что я слишком мало ем: в чем, мол, душа держится? Видит Бог, она была не права.

После обеда, пока отец беседовал с Папой Шульцем, я перезнакомился со всеми его отпрысками. Четырех из них я встречал на скаутских собраниях. Пятый, Иоганн-младший, парень лет двадцати — братья звали его «Йо», — работал в городе в конторе главного инженера. Хьюго и Питер, как выяснилось, были «волчатами», а Сэм и Вик — «следопытами», как и я. В женскую часть команды входили: младенец, ползавший по полу, Кэти и Анна, похожие друг на друга как две капли воды, но не близнецы, и Гретхен. Все они галдели хором.

Тут меня окликнул отец:

— Билл, похоже, нам не светит получить камнедробилку раньше чем через несколько месяцев.

— Ну и? — спросил я, немного заинтригованный.

— Чем ты думаешь пока заняться?

— Ну, точно не знаю. Буду набираться опыта.

— Хм… Мистер Шульц любезно предложил взять тебя на время в работники. Как ты на это смотришь?

Глава 14 Мои владения

Папе Шульцу работники были нужны, как мне четыре уха, но я согласился. В этой семье работали все, кроме малышки, которой, судя по всему, предстояло заняться мытьем посуды, как только она встанет на ноги. Вкалывали с утра до ночи, и, похоже, им это нравилось. Когда ребята не пахали в поле, они готовили уроки, а отстающих наказывали запретом на полевые работы.

Мама, стоя у плиты, выслушивала пройденный материал. Я уверен, что она не всегда понимала, о чем шла речь, но это не имело большого значения, поскольку Папа Шульц тоже проверял учеников.