Время дня: ночь

Влившись в поток прохожих, Вишневский последовал указаниям Николая, и, подкармливаясь на ходу продуктом из кармана, сожалел, что не познакомился с человеком ближе и в знак благодарности не дал ему хотя бы пригоршни семечек.

А Николай, продолжая свой путь, двинулся в пивную, расположенную на расстоянии одной автобусной остановки. Он выбрал пеший путь, и потому очень скоро туда прибыл, занял очередь за кружкой, разменял рубль на двадцатикопеечные монеты, занял другую очередь — за пивом, сходил в туалет помыть освободившуюся кружку, чтобы как раз вовремя успеть набрать в неё пива и выпить его, не отходя от аппарата, и, не теряя очереди, набрать новую порцию.

С наполненным бокалом он пристроился у запотевшего окна, протёр небольшой его кусочек, чтобы смотреть на улицу, и, следуя примеру стоящего рядом мужика, примкнул носом к стеклу, время от времени отрываясь от него лишь за тем, чтобы сделать глоток.

Заглядевшись на улицу, Николай даже забыл про вино, сильно оттягивавшее карман телогрейки. Он видел в окно, как мимо проносились легковые автомобили, маршрутные такси, проезжали автобусы и грузовики. Во всех них сидели люди, и та мысль, что все они куда-то и зачем-то едут да и вроде как даже торопятся что-то успеть сделать, удивила Николая своею необычайною остротою. И он почувствовал неожиданный внутренний подъём, выводящий из мимолётного оцепенения, и решил, не медля, принять небольшую дозу вина и тоже, как все, на чём-нибудь проехать — хотя бы до дому.

Слева, по соседству, у каких-то двух парней, которые только что распили точно такое же, что у него, вино, Николай попросил стакан, поддел ключами пробку, налил и быстро выпил. Возвращая ребятам стакан, в знак благодарности он спросил, как их зовут. Они назвались. Одного звали Сашкой, другого — Игорем. И он, чувствуя согревающий пищевод прилив вдохновения, тогда тоже сказал своё имя, назвавшись дядей Колей.

Затем все вместе закурили дядин Колин "Беломор". Потом он угостил парней по пол стакана, рассказал про то, как, побранившись с женой, назло ей увёз за город кошку, но кошка всё равно вернулась обратно, хотя и через целый месяц. Ребята рассказали несколько нецензурных анекдотов. Николай посмеялся и стал рассказывать про свою работу.

Оказалось, что все трое работали на одном и том же Заводе. Парни, заканчивая учёбу в ПТУ, проходили практику радиомонтажниками, а Николай с самой войны слесарил. Несмотря на такое совпадение, ребята быстро утомились от рассказа захмелевшего дяди Коли, попрощались с ним и покинули пивную.

— Каков дядя Коля-то, а?! — ехидно произнёс Сашка, как только друзья оказались на свежем воздухе.

— Весьма неплох! — отозвался Игорь. — И к тому же — изрядно ветеранист!

— А как он про Родной Завод-то начал пороть! — продолжал Саша.

— Ещё бы! Он, наверное, без него жить не может! — поддержал Игорь, — Каждую ночь во сне видит!

— Нет! Он вообще не спит! Он всё время работает на Заводе!

— Тогда, как же он оказался в пивной?

— А он поругался с мастером. Тот не выдал ему спирта. И ему волей-неволей пришлось заправляться пивом. Это ж его топливо! Он на нём работает, как робот!

— Он и есть робот! — отозвался Игорь, шагая в ногу с Сашей. — А пиво нарочно пьёт, чтобы все думали, будто он — человек. И живёт он на Заводе в раздевалке, в чьём-нибудь шкафу. Может быть — даже в нашем!

— Что-то я его раньше не встречал…

— А он хитрый! Он вылезает из шкафа в шесть ноль-ноль, когда ты только надеваешь штаны. Потому-то он такой именитый на Заводе. Ведь, все думают, что он живой и даже настоящий ударник труда.

— Да… Дядя Коля — оригинал! Надо бы за ним понаблюдать и вывести на чистую воду, — закончил Сашка игру в "Дядю Колю", потому что ребята уже подошли к метро, и остановились, чтобы попрощаться.

В магазине было людно. Вишневский встал в конец изогнувшейся змеёй очереди и взглянул на часы. До закрытия оставалось каких-то полтора часа, а продавец куда-то ушёл и всё никак не появлялся. Люди рабочего вида всё подходили и подходили и занимали друг за другом очередь. Постепенно Алексей Николаевич переместился к центру магазина и уже смог даже рассмотреть бутылки сухих вин и дорогих коньяков, которые никто не покупал, выставленные на полках витрины, высоко вверху. Однообразный усиливающийся гул переговаривающихся людей постепенно проник в сознание Алексея, заполнил его безраздельно, так что он совсем уже забыл, как давно и зачем тут находится.