Время дракона

— Сейчас совсем неважно, кто я был, — уклончиво сказал мужичок, и стало понятно, что никем он не был, ни скалолазом, ни даже туристом. — В Изнанке меня звали дядя Петя. Здесь — Картограф, по моей основной работе. Всем удобно.

Он внимательно глянул на Тамару. У него был очень характерный взгляд. Не подходящий, кстати, ни мужичку, ни тем более какому-то Картографу. Тамара встречала такого однажды. Каким-то чудом занесло к туристам настоящего монгольского ламу, с лицом древнего старика и с порывистыми, гибкими движениями юноши. Вот лама смотрел так же. Как святой, что ли?

— Рассказывай, что с тобой стряслось, — предложил он. — Только честно. Я вижу истину.

Очарование разом пропало. Истину он видит! Нет, он не лама.

Мужчина глянул на нее, вздохнул и больше рассказов не требовал. Он умело раскочегарил железный ящик, с удовольствием приготовил чего-то тушеного, отвел ее в баньку, нетопленую, но какое это имеет значение летом? И все это время он, посмеиваясь, рассказывал о себе. Как и предполагалось, был он неприкаянным бродягой, что в Изнанке, что здесь. Бросивший семью, а может, брошенный семьей. Не способный подстроиться под окружающее, слиться с массой.

— Ты мог бы жить здесь нормально, — заметила Тамара. — Похоже, Срединный мир каждому дает шанс.

Картограф пожал плечами.

— Не могу изменить себя, — признался он. — Я ведь начинал здесь со школы магов. У меня были способности.

Маг. Он — маг! Тамара задумчиво прищурилась. Случайна ли их встреча?

— Я не смог учиться, — беспомощно улыбнулся Картограф. — Такие дурацкие правила! Привязанность к одной стихии — идиотизм!

— Ага, — невинно поддакнула Тамара. — Все не в ногу идут, одна я правильно.

Картограф замолчал на середине фразы. Обиделся? Ну, тогда он не свой.

— По стихиям работать легче, — неожиданно признал он.

— Это как?

Тамара всерьез заинтересовалась. Оставшись одна, она могла рассчитывать лишь на свои способности. Разрушать и, как выяснилось, созидать магию. Нелишне б было узнать подробнее, как это делается.

Картограф поддался на провокацию охотно, рассказывал с удовольствием и как-то очень внятно. Понималось без переспрашиваний. Магия оказалась нечеловечески сложным искусством. Бессмысленно было просто приказывать, типа вылечиться, усохнуть или взорваться к такой-то матери. Представить до мельчайших подробностей физический процесс — именно так, чистая наука! — направить тонкие потоки сил, являющиеся ничем иным, как чистой энергией, чтоб изменить какую-то составляющую, которая соответственно изменит сам процесс… Какой мозг в состоянии охватить цельную картину мира?! Никакой, что очевидно. Оттого магию изучали многие десятилетия, и осваивали за это время всего несколько заклинаний — самых простых. Маги столетиями оставались подмастерьями. А вот поклонение одной стихии позволяло отождествлять себя с ней и приказывать ей напрямую. Не зная процесса досконально. Собственно, стихийные маги потому и были самыми сильными, что следовали легким и выигрышным путем. Призвать огонь, увидеть его проявление в каждом событии жизни удавалось одной страстной мольбой, заменяющей синтетический образ-повеление классических магов. А вот звериные кланы исповедовали древнейшую магическую культуру, близкую к классической, соответственно, не очень-то в ней преуспевали. За исключением превращений в тотемного зверя.

— А Драконы? — поинтересовалась Тамара. — Какова их магия?

— А Драконы вроде и не маги в прямом смысле этого слова, — задумчиво сказал Картограф. — Они ж Отражения…, то есть Сила Срединного мира, принявшая устойчивый облик. Я так это понимаю. Про Драконов и сами Драконы мало что знают. Да и не нужно им это знание, если честно…

— Это как?!

— А что ты удивляешься? Знает ли качок в Изнанке, откуда его сила? Не все от штанги разбухают, ты ж как спортсменка должна это понимать. Но конкретный качок ни о чем не задумывается. Он здоров, как бык — значит, так и должно быть, а все остальные слабаки и козлы. Так и Драконы. Есть Сила, а больше ничего и не требуется. Срединному миру еще повезло, что у него такой человечный носитель Силы. Нынешняя династия Драконов привержена гуманистическим принципам правления, что удивительно. Правда, рядом с Драконами всегда неявно стоит Неведомый клан. Стоял. Они знали многое! Последняя из клана, Тэль Золотой Единорог, пропала в войне с Прирожденными. Вроде бы. Мда. Про Неведомых ничего не знаю, не зря они приняли такое название, соответствует… Да, еще ж Хранитель! Маг, конечно. Единичный случай. Вот он свое искусство освоил досконально. Значит, живет он столько, что страшно представить. Ни клана своего, ни друзей у него давным-давно нет, так что он ни за кого. Так, живет между мирами, помогает всем и никому. Наверно. Про него ж никто и ничего не знает, одни догадки.

— А куда поместить Прирожденных?

Картограф пренебрежительно махнул рукой. Прирожденные его не впечатляли.