Время драконов (Триптих 1)

— Сашка спросил, что это — и Пищер начал ему рассказывать о Новом, или Настоящем Братстве Спелеологов, в которое входила их группа. Пищер был одним из магистров этого нового братства —— то есть тем, кто был признан, как Личность в мире ‘уходящих под’,— Сашке всё, что рассказывал Пищер, было в диковинку — под землёй он прежде ни разу не был, ведь коллектора и подвалы не в счёт — как не в счёт метро и замаскированная под него Новоафонская “пещера”,— и что это за слова такие: транс, налобник, система, плекс, шкуродёр...

— А что, официальный клуб спелеологов какой-нибудь есть — как КСП? — наивно спросил он.

— О Ф И Ц И А Л Ь Н Ы Й ? ? ? — все в тамбуре покатились со смеху.

— Ольга повела носом: из-под дизелевского рюкзака вытекала характерная лужа.

— Правильно сделали, что выгнали этих друзей с сигаретами,— заметил Сашка.

— Фигня,— усмехнулся Вет,— кому суждено быть повешенным... Да на таком холоде даже пары бензина не взрываются.

— Не образуются,— уточнил педантичный Пищер,— однако, сейчас я одного из этих “друзей” привнесу сюда — и...

— Будешь использовать, как тару для бензина? — хмыкнула Ольга.

: Пищер, не отвечая, скрылся в соседнем тамбуре.

— Представляете,— обратился к оставшимся Вет,— и в этот момент появляются контролёры...

— Смертельно жалко будет, что билеты, как дураки, взяли... С другой стороны, где ты видел, чтоб контра являлась, когда мы с билетами едем?

— Ну может, хоть на бензин...

— Распахнулась дверь межвагонного перехода, и в тамбур ввалился Пищер, волоча за собой Дизеля. Сзади добровольно шествовал заинтересованный Мамонт.

— Что, уже выходим? — не глянув в сторону лужи, беспечно спросил Дизель.

— Нет,— отрезал Андрей,— выйдет только Оля. А тебе я сейчас кое-что объясню и кое-что напомню...

— Ольга фыркнула и перебралась со своим рюком в вагон.

— Вот,— сказал Мамонт, протягивая пустую бутылку из-под “кубанской”,— можно собрать тряпочкой или носочком, и выжать сюда. Ещё не всё потеряно.

— Ну зачем же — в бутылку... Её же потом не примут — я лучше что-нибудь придумаю...

— Всё, что мог! В этой жизни!! Ты уже придумал!!!

... а дальше был местный автобус, на который они всё-таки успели и двадцать минут езды по тряской обледенелой дороге; белые поля и чёрная полоса леса у горизонта с катящимся по-над ней мандариновым солнцем, всех швыряло из стороны в сторону и друг на друга в минутном автобусном тепле — кратком дарованном кайфе, а потом Ильинское, конечная остановка: автобус, проскальзывая по глянцу укатанного снега, сделал круг — будто демонстрируя им круговой пейзаж/панораму высоких холмов, заросших лесом, и деревню, укутанную снегом, что закрывала речную долину, лежащую пред холмами,—

— и снова холод и ветер; Мамонт с Дизелем побежали в магазин — «соль-то хоть не забудьте», крикнула им в спины Ольга — а они пошли вперёд по белому разбитому зеркалу, из которого — из каждого сверкающего осколочка — било солнце, и осколочки эти хрустели под ногами леденцами, а сугробы казались мороженым —

: деревенская улочка, заваленная по заборы белым, белые толстые крыши домов и белый морозный трубный дым,— запахи жареной картошки, пирогов, дрожжей и борща, и чуть заметная в снегу — белая на белом — тропинка в конце улочки, спуск к реке;