Время гарпии

Метрия вознамерилась поддержать его рукой, что, правда, получилось не слишком ловко. Велко был ростом с эльфа, а она с обычную женщину, то есть вчетверо выше его, так что не наклоняясь не могла дотянуться и до его макушки. Попытавшись приноровиться то так то этак, Метрия хмыкнула и обернулась эльфийской девушкой. Как отметил Велко — он не мог не отметить этого даже при всей своей слабости, — очень хорошенькой. Демонесса могла принимать любые обличья, но прирожденная кокетливость и тщеславие побуждали ее всегда выбирать внешность, способную вызвать восхищение. В образе дурнушки она чувствовала бы себя столь же неуютно и непривычно, как великан в образе мышки. Протянув руку, она обняла Велко за талию и привлекла к себе.

— Держись за меня, — сказала она. — Нам нужно двигаться быстрее, а так, уверена, тебе будет сподручнее.

Он обвил своей рукой ее стройную, гибкую талию. Этак оно и вправду было сподручнее, хотя и не вполне в том смысле, какой она имела в виду. Они двинулись по коридору, свернули за угол, а когда Велко ненароком запнулся, она прижала его к себе покрепче. Исключительно для удобства. Он поймал себя на том, что рука его находится уже… во всяком случае не совсем на талии.

— Э нет, так дело не пойдет! — раздраженно заявила Метрия.

— Прошу прощения, — промямлил Велко. — Это вышло случайно. Я не хотел прикасаться.

— Ой, да прикасайся ты к чему хочешь, — нетерпеливо буркнула она. — Ты ведь совершеннолетний, не так ли? Стало быть, проблем никаких, могу даже трусики показать. Любуйся.

Одежда растаяла, оставив ее обнаженной почти полностью, не считая ярко-розовых трусиков, на которых сейчас покоилась его рука.

— Я о том, что идем мы слишком медленно, а дело наше не терпит. Поэтому лучше я тебя отнесу.

Демонесса заклубилась дымом — рука Велко прошла сквозь трусики и то, что должно было находиться под ними, — и вернула себе обычный человеческий рост, после чего оказалось, что он обнимает ее стройную икру. Наклонившись, демонесса подняла Велко на руки, прижала к упругой пышной груди и решительно зашагала вперед.

Велко решил не возражать. По правде говоря, у него не было особого опыта общения не только с демонессами, но и с великаншами, эльфессами, гоблиншами и женщинами вообще, а потому он плохо представлял, как следует вести себя в подобных обстоятельствах. Поскольку его еще и одолевала слабость, Велко предпочел положить голову на ее уютную грудь и предоставить ей нести его, куда она сочтет нужным. «В конце концов, — резонно рассудил больной великан, — это далеко не худший способ передвижения, и раз уж мне выпала возможность испытать его перед уходом со сцены, то отказываться было бы просто глупо».

Метрия двигалась быстро и уверенно, так как уже успела неплохо изучить замок. Демонесса не имела возможности как-либо воздействовать на него, однако ничто не мешало ей перемещаться в нем совершенно свободно, чем демонесса сейчас и пользовалась. Весьма кстати, ибо Велко сильно сомневался в возможности проделать весь этот путь самостоятельно.

Метрия шла мимо множества зарешеченных темниц, по большей части занятых нимфами.

— Выпустите нас, добрые люди! — умоляли пленницы. — Мы не знаем, что это за ужасное место, как мы сюда попали и что с нами будет. Нимфы созданы для того, чтобы веселиться, резвиться и радоваться жизни, но жизнь в заточении нас вовсе не радует.

— Нужно вызволить бедняжек, — сказал Велко.

— Почему? — спросила демонесса. Похоже, она и вправду этого не понимала.

— Да потому, что даже такие пустые и легкомысленные создания, как они, имеют право жить по-своему, коль скоро это не мешает другим.

— Ну, я-то ищу любви, а любовь не имеет к таким вещам приношения.

— Чего?

— Утешения, подношения, потрошения, устрашения…

— Может, отношения?

— Неважно!

— А вот и важно, потому что ты ошибаешься. Вспомни, что говорил тебе Трент насчет понимания и сочувствия. Любовь, чтоб ты знала, это не просто тяга одного пола к другому: будь это так, нимфы с фавнами дали бы по части любви сто очков вперед всем прочим народам. Нет, это куда более широкое понятие. Лишь тот, кто небезразличен к судьбам других, способен испытать настоящую любовь.

— Но разве это не сулит уйму хлопот?

— Да, порой бывает именно так. Но что поделать, всякий, кто хочет любить и быть любимым, должен смириться с возможностью некоторых издержек.

— Значит, если мне будет не все равно, что станет с этими безмозглыми нимфами, я смогу полюбить мужчину?

— Ну, связь тут, наверное, не такая прямая, но все-таки она есть. Именно потому, что ты не человек, не имеешь души и никого не любишь, тебе нет дела ни до бед и несчастий других существ вообще, ни до какого-то отдельно взятого человека.

Демонесса промолчала, как видно, обдумывая услышанное. Тем временем они приблизились к комнате перед главной входной дверью замка, на крюке у которой висело кольцо с одним-единственным ключом. Ключом, возможно, подходившим не только к наружной двери, но и ко всем замкам замка. По всей видимости, Велено брал его с собой, когда покидал замок или шел запирать очередную нимфу, а в остальное время держал здесь.