Время генома

Олдред Скотт Уортин был талантливым, энергичным человеком, стремившимся к знаниям всю свою жизнь. В 1891 г. он получил медицинское образование, а уже в 1893-м защитил докторскую диссертацию. Это было неслыханное достижение для тех лет, и оно позволило Уортину попасть в узкий круг маститых ученых и мыслителей. Уортин стремился добиться профессионального успеха в амбициозной, энергичной и быстро развивающейся американской медицинской науке, которая пыталась конкурировать с европейской, и в 1894 г. стал руководителем лаборатории патологической анатомии в Медицинской школе Мичиганского университета.

Благодаря его тщательному подходу к осмотру и обследованию пациента в мировую медицину вошло понятие симптом Уортина. Это специфический скрипучий тон, который врач может услышать при прослушивании сердца и легких пациента с помощью стетоскопа{108}. Он указывает на перикардит – воспаление тканей, окружающих и защищающих сердце. Вместе с коллегой Уортин разработал гистологическую окраску, которую впоследствии назвали «окраской по Уортину – Старри», эту химическую реакцию до сих пор используют для выявления бактерий спирохет, которые вызывают сифилис{109}. Уортин – автор многих научных работ и нескольких выдающихся учебников по патологической анатомии. Его научные интересы простирались от венерических заболеваний до роли лимфоузлов в иммунной системе. Во время Первой мировой войны он был одним из основных советников правительства США по вопросам воздействия отравляющего горчичного газа, одного из первых видов химического оружия, которое использовали как страны Антанты, так и Союз центральных держав. Уортин и сэр Уильям Ослер из Университета Джонса Хопкинса считаются двумя величайшими медиками конца XIX – начала XX в.

Кроме того, Уортин был всестороннее образованным человеком. Он изучал естественные науки в Индианском университете, до того как поступил в Медицинскую школу в Мичигане. Но еще раньше он влюбился в музыку. Уортин окончил консерваторию в Цинциннати по классу фортепьяно и скрипки и гастролировал по Европе, исполняя музыку во Фрайбурге и Вене. Во время путешествия по Калифорнии, уже на закате своей медицинской карьеры, он описал новый вид улиток, который потом был назван его именем. Еще он был заядлым садовником и судил ботанические выставки в Детройте. Помимо огромного объема научных публикаций, Уортин написал несколько книг по философии, искусству и музыке.

В 1926 г. он писал о важности ежедневной физической нагрузки для врачей: «Даже если у доктора на почве сидячего образа жизни не разовьется варикоз, то, поскольку появление автомобилей снизило общую активность, у успешного врача появится лишний вес, некоторая дряблость, легкая синюшность и преждевременная лысина»{110}.

В медицинской школе Уортин был весьма требовательным и не самым либеральным преподавателем. Чтобы научить студентов определять шумы в сердце, он заставлял их запоминать звучание колоколов церквей в Анн-Арборе и университетских курантов. Однажды он заявил, что в распространении сифилиса виновата религиозная концепция прощения. Он был убежденным сторонником евгеники и призывал людей отказаться от традиционной религии и строить свою жизнь с верой в современную науку.

Уортин писал, что «человечеству нужна новая религия, если мы хотим спастись от дегенерации». На Третьей конференции по вопросам улучшения расы, проходившей в 1928 г. в городе Батл Крик (штата Мичиган), Уортин, выступавший за евгенические браки, поразил собравшихся комментарием, что «любовь – это эмоциональная чепуха». Он призывал молодых людей изучать семейный анамнез своих предполагаемых супругов и «без колебаний отвергать их, если не может быть доказано отсутствие наследственных заболеваний… Человечество не улучшит физическую форму и продолжительность жизни до тех пор, пока все браки не будут совершаться на основе евгеники»{111}.

Когда Уортин с женой (у них было два сына и две дочери) впервые приехали в Анн-Арбор, они поселились в каменном доме на Фердон-стрит, недалеко от больницы Мичиганского университета. Уортин нанял повара, горничную и еще нескольких человек, чтобы они помогали его жене управляться с домашним хозяйством, – так было принято в те времена, когда еще не существовало посудомоечных и стиральных машин. Для починки одежды семья Уортинов наняла швею Полину Гросс. Известно, что она была миловидной девушкой и умелой портнихой. Уортину нужна была соответствующая одежда, чтобы подобающе выглядеть во время своих лекций, медицинских встреч, игры в гольф и многих других мероприятий. Уортин оказался настолько активным и энергичным, что Полина с трудом успевала чинить его одежду. Ему это очень не нравилось.

Однажды после долгого дня, проведенного в больнице, Уортин высказал портнихе свое недовольство. Швея призналась, что ей мешает работать постоянное беспокойство.

Полина сказала: «Сейчас я здорова, но не сомневаюсь, что умру раньше срока из-за рака. Многие мои родственники больны, и большинство уже умерло».