Время и боги: рассказы

Лорд Дансейни Время и боги

«Я выхожу за пределы реальности…» Владимир Гопман Фантастика и реальность Лорда Дансейни

Нет профессии поэта,

Как нет профессии у света:

Он светит просто потому,

Что деться некуда ему.

Ю. Айхенвальд

«…нос с горбинкой, худые, запавшие щеки, темно-рыжие волосы, уже редеющие на макушке, закрученные шнурочком усы, маленькая, но задорная эспаньолка. В нем было что-то от Наполеона III, и от Дон Кихота, и от типичного английского джентльмена, любителя спорта, собак и лошадей… Солнце и ветер закалили докрасна его кожу… Телом он был худощав, но крепок, а что касается неутомимости и физической выдержки, то не раз было доказано, что в Англии соперников по этой части у него мало. Несмотря на свои шесть с лишним футов, он казался человеком среднего роста. Виной тому была легкая сутулость».

Вспомнили? Ну конечно, так описал Конан Дойл в «Затерянном мире» лорда Рокстона, одного из участников знаменитой экспедиции профессора Челленджера. Глядя на фотографии Лорда Дансейни и знакомясь с его биографией, трудно отделаться от мысли, что именно его Конан Дойл выбрал в качестве прототипа Рокстона.

Эдвард Джон Мортон Драке Планкетт, восемнадцатый барон Дансейни, родившийся 24 июля 1878 года, принадлежал к одной из самых знатных семей на Британских островах. Одно из первых упоминаний о его роде содержится в записках ирландского историка XII века: «По дороге на Дрогхед есть два знаменитых барона-разбойника: Дансейни и Фингал. Если улизнешь от одного, то все равно попадешься другому».

Дансейни учился в Итоне, потом — в военной академии Сэндхерст; участвовал в Англо-бурской войне и в Первой мировой.

Жизнь Дансейни представляет собой сплетение поступков странных и алогичных, с точки зрения здравого смысла и представлений о британском аристократизме. Один из знатнейших людей империи, Дансейни пренебрегал, мягко говоря, условностями (одно время в светских кругах его называли человеком, который одевался хуже всех в Ирландии). Путешественник и охотник, он объездил всю Африку, Европу, Азию, Северную Америку. Был страстным любителем спорта, прежде всего крикета и шахмат. С равным увлечением и уважением к партнеру Дансейни играл с деревенским кузнецом в своем поместье и с Капабланкой (ничья в партии с ним не была случайностью — Дансейни имел титул чемпиона Ирландии по шахматам)…

Немало сведений о Дансейни содержится в его автобиографиях «Солнечные блики», «Пока сирены спали», «Сирены пробуждаются», переписке с Артуром Кларком, который в общении с Дансейни предстает не в ипостаси скучноватого научного фантаста, автора «Лунной пыли» или «Песков Марса», но блистательного мастера фэнтези, известного нашему читателю рассказом «Девять биллионов имен бога». Но, пожалуй, наиболее колоритно Дансейни описан в книге «Лорд Дансейни: Король снов» Хэйзел Литтлфилд, которая была его горячей поклонницей и в чьем доме он гостил, приехав по ее приглашению в США в 1953 году.

Литтлфилд увидела Дансейни впервые в аэропорту Лос-Анджелеса. Он поразил ее своим внешним видом: очень высокий, в широком сомбреро, с седыми волосами — по словам Литтлфилд, у него был вид «пророка в отпуске». Предоставленную ему комнату Дансейни за пару дней превратил, как любовно пишет хозяйка, в свинарник: все было набросано в кучу — одежда, обувь, рукописи, книги, полотенца. Распорядок дня у Дансейни, если он не выезжал с визитами, был один и тот же. Утром после завтрака он выходил в сад, садился в кресло-качалку на веранде, сидел там часа два под пение колибри, полузакрыв глаза и слегка раскачиваясь. Около полудня вскакивал, бежал в дом и начинал писать. Писал очень быстро, практически без исправлений, бросая страницу за страницей на пол.

Писал на чем угодно: на бумажных салфетках, обложках журналов, старых конвертах.

Дансейни был блестящим рассказчиком. Литтлфилд вспоминает полный мальчишеской непосредственности его рассказ о том, как он впервые охотился на тигра в Индии: «Меня поразила одно обстоятельство: этот тигр выглядел совершенно как… тигр». Дансейни обладал удивительной особенностью буквально с первой фразы покорять слушателей, будь то званый прием, где был слышен только его голос, или лекционный зал, когда он завладевал вниманием аудитории с первых фраз.