Время и комната

Вот господин ваш: вы ему служите,
Его воздушной пляской окружите,
Кормите виноградом, ежевикой,
Берите мед ему от пчелки дикой,
А из пчелиных лапок восковых
Наделайте светильников ночных:
О звезды светляков их зажигайте
И милого на отдых провожайте,
Взяв крылья мотыльков на опахала,
Чтоб спать ему луна не помешала.
Склонитесь и приветствуйте его!

Оберон. Гляди: Титания в изгнании печальном тоскует о подлунном летнем царстве и пред твоим мальчишкой шпарит пьесу о бедной, одураченной невесте, влюбившейся в осла.

Киприан. По-моему, она дает сегодня последнюю гастроль: здесь и сейчас.

Оберон. Пусть тыщу раз она мне посулит послушной быть — а все ж не перестанет за мужиками бегать, вопрошая: «Который час», — и наобум в людские средостения встревая. Уж так устроена; к тому же ей не впрок ни этот край, ни этот скудный климат: земные токи ей во вред и прямодушный ум ее смущают.

Киприан. Во мне все прямо вскипает против нее!

Оберон. Вот и докажи, стоит ли чего-нибудь твое искусство в союзе с духом Оберона: удалось ли тебе создать верное средство, достаточно чудодейственное, чтобы угомонить наконец эту царственную фурию и ненадолго — для пущего вразумления — перенести ее в забытье глубокой древности?

Справа появляется Учтивец, толкая перед собой пустую тележку из супермаркета, и останавливается неподалеку от песочного ящика.

Титания.

«Идите ж с милым к моему покою^{29}

.Луна как будто плачет в высоте.
Она в слезах: цветы полны тоскою
О чьей-нибудь погибшей чистоте…».

Она заталкивает Черного мальчика за занавес и подбегает к Учтивцу.

Простите, вы не скажете, который час?

Учтивец (не оборачиваясь). Сейчас ровно…

Титания.

Тебя ждала я, одного тебя!
Тебя лишь одного искала взглядом,
Стараясь одолеть любую даль,
На цыпочки вставая в нетерпеньи…

Учтивец (смущенно, но и польщенно). Вот как…

Титания. Зачем ты медлишь войти в мое царство? Через парк, за ограду, сквозь огонь и воду!

Учтивец. Гм.

Титания. Где ты живешь?

Учтивец. Хаймеранштрассе, восемь.

Титания (словно на иностранном языке). «Что там у нас в морозильнике?»

Учтивец (бодро рапортует). В морозильнике у нас цыплячьи ножки, пицца и медовое мороженое.

Оберон. Давай!

Киприан пытается набросить на шею Титании амулет.

Киприан (Учтивцу). Руки! Держите руки ей!

Он набрасывает Титании, которая яростно сопротивляется и вертит головой, амулет на шею. Титания начинает успокаиваться, пока не замирает в полной неподвижности.

Оберон (про себя). Смотри-ка, действует. Боюсь, что этот фокус стократ мои печали преумножит…

Киприан. Благодарю вас за помощь…

Учтивец. Что вы, Киприан, не стоит благодарности. У меня, правда, чуть сердце из груди не выскочило…

Сцена третья

День свадьбы. Подест, на заднем плане белая стена украшена цветочными гирляндами. В центре, на увитой цветами колоннообразной подставке, в лучах света — статуэтка Титании. Элене подвенечном платье, Георг, Вольф, Хельма стоят полукругом позади подставки. Даже когда они говорят, взгляд их подчас не в силах оторваться от фигурки.

Элен. Боже мой, какая прелесть!

Георг. Ничего прелестного.

Элен. Прелесть, прелесть! С ума сойти можно, какая прелесть! How cute she is! A sweet little darling! Such a refined lady! What’s her name?[7]

Хельма. Это все, что угодно, только не леди.

Георг. Вот как?

Вольф. Это называется «Жуть».

Элен. Как-как?

Георг. Суть.

Вольф. Нет, не суть и не муть, а именно «жуть». Жуть — от слова «жутко». Это сам ужас.

Георг. Вот как? Подходящий подарочек к свадьбе.